Максим Могильницкий: «В вопросе Томоса Порошенко пошел в обход Конституции»

Общественная организация «Верховенство права» подала иск к президенту Украины Петру Порошенко касательно его обращения к Вселенскому патриарху Варфоломею по поводу предоставления автокефалии Украине. Там считают, что президент как субъект властных полномочий не имел компетенции для подписания обращения и его направления. О мотивах иска к президенту, юридических тонкостях, вере и патриотизме нам рассказал адвокат общественной организации — руководитель Адвокатского объединения «Могильницкий и партнеры» Максим Могильницкий.

— Иск Общественной организации «Верховенство права» к Петру Порошенко вызвал нешуточный резонанс и весьма неоднозначную реакцию общественности. Одни украинцы считают вас настоящим патриотом, другие обвиняют в сепаратизме, предательстве и других подобных злодействах. Максим, вы считаете себя патриотом Украины?

— Начну сначала. Что до негативной реакции части общества, то объясняется она довольно просто. Уважение к правам человека и Основному Закону государства — Конституции, в Украине уж не первый год норовят подменить революционным правосознанием и нетерпимостью. В сознание общества воткнули эдакий громоотвод, позволяющий гасить внутреннее напряжение, вызванное общественно-политической и социальной проблематикой страны.

Роль громоотвода доверили внешнему врагу. Сегодня — Путин, а завтра еще кто-нибудь. Планета большая, государств много. Вот и Венгрия нам, якобы, уже не товарищ. Страх и ненависть побудили часть общества махнуть рукой, как на соблюдение законов, так и права более уравновешенных соотечественников, отказывающихся бояться и ненавидеть.

Вопрос, поднятый в иске, прост до безобразия. Имел ли глава государства законное право обращаться к парламенту, дабы тот просил Вселенского Патриарха о предоставлении Украине Томоса? Я считаю, что он такого права не имел, поскольку запрет на вмешательство государства в дела церкви четко обозначен в Конституции. Выходит, что президент игнорирует Основной Закон.

Нарушил ли он таким образом права членов упомянутой общественной организации, а также всего населения Украины? Я убежден, что нарушил, поскольку Конституция — это Закон, по которому все мы живем. Перечень оснований для подачи иска считаю исчерпывающим.

А потому иные персонажи могут сколько угодно обвинять меня в сепаратизме и других смертных грехах. Для меня, как юриста, это не изменит ровным счетом ничего.

Что же до патриотизма, то давайте определимся с понятиями. Патриотом, в моем понимании, нужно считать того, кто приносит реальную пользу стране и обществу. Того, кто помогает людям, способствует повышению уровня их благосостояния и культуры, объединяет и созидает. Если вы спрашивал об этом, то безусловно. Пытаюсь соответствовать.

У нас же, называя себя патриотом, ты просто обязан кого-нибудь ненавидеть, что-нибудь разрушать или осквернять, раскалывать общество и приносить соотечественникам одно лишь горе. Патриотизм этого сорта определенно не по мне. Таких в новейшей истории было предостаточно. Все они кончили плохо и бесславно.

— Допустим. Но разве не интересы собственного государства должны волновать патриота в первую очередь? Президент и значительная часть общества утверждают, что Томос — это благо для Украины. Так ли важно, каким путем мы пришли к этому благу?

В первую очередь, любого здравомыслящего человека должны волновать интересы и права людей, проживающих на территории Украины. Интересовался ли кто-нибудь мнением прихожан УПЦ и религиозной громады во главе с Блаженнейшим насчет автокефалии? При условии четкого соблюдения светского и церковного права, их отношение к данной инициативе могло быть и положительным.

Меня в этой ситуации особенно умиляет позиция отдельных лидеров общественного мнения. Они призывают атеистов-патриотов всецело поддержать идею Томоса и автокефалии. С тем же успехом (да простят меня иудеи), могли бы предложить атеистам сделать обрезание. Не только себе, но и окружающим. И, разумеется, исключительно в интересах Украины. Такое вот благо. Выглядит это, прямо скажем, сомнительно. А через что или кого еще нам придется переступить, радостно шагая к этому благу?

— А не кажется ли вам, что все это — обыкновенное крючкотворство? Многие считают, что вы цепляетесь к мелочам и раздуваете скандал.

— Нарушение требований Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также Конституции Украины — это вовсе не мелочь. Государство, в лице президента или кого-либо еще, не имеет права вмешиваться в дела церкви и религиозных организаций. Ровно о том же идет речь в пятой статье Закона Украины «О свободе совести и религиозных организациях».

А Петр Порошенко, в своем обращении к парламенту от двадцатого сентября, открыто признался, что ведет с представителями Вселенского Патриархата переговоры о создании новой автокефальной Православной церкви. То есть, это не один необдуманный шаг, а хорошо продуманная стратегия.

То, что подобные нарушения допускаются гарантом Конституции, уже само по себе является тревожным симптомом, подтверждающим наличие системных проблем с соблюдением права на территории Украины. Что если завтра президент, к примеру, обратится к патриотически настроенным гражданам с призывом сжечь парламент? Во имя спасения нации, так сказать. Противников этой инициативы тоже назовут крючкотворцами? Тем более, что прямого запрета на сожжение парламента в Конституции нет.

Люди, считающие, что мы цепляемся к мелочам, по сути дела, подвергают сомнению целесообразность многовекового развития общества и государства. Можно пойти еще дальше и вернуться к первобытному строю. Назначим себе толкового вождя с костью в носу и абсолютной властью. Так нам прогресс нужен или деградация?

— А каков ваш мотив? Упомянутые вами ЛОМы, в контексте иска к президенту, нередко пишут о вашем прошлом и настоящем. Новая власть лишила вас перспективной должности в прокуратуре. Сегодня, уже будучи адвокатом, вы защищаете интересы людей, которых украинцы считают врагами государства. Может это ваша личная месть государству? Или вы действуете по указке своих клиентов? Некоторые считают именно так.

Во-первых, должность у меня никто не отнимал. Я сам отдал ее этой власти, решим оппонировать ей. И получается это у меня очень даже неплохо.

Во-вторых, кто бы там кого ни считал врагами, а закон в нашей стране пока никто не отменял. А потому никто не имеет права называть моих подзащитных врагами государства до тех пор, пока это не будет доказано в суде.

Что же касается иска, то это лишь попытка защитить права людей и в очередной раз воззвать к здравому смыслу. Тех, кто заигрался в спасение нации, позабыв о существовании Конституции, можно и нужно одергивать.

То, что некоторые считают местью, я называю попыткой реализации права гражданина Украины на справедливый суд. Обращаю ваше самое пристальное внимание: мы даже не просили суд принять меры к обеспечению иска.

Что можно ответить на вопрос о действиях по указанию сверху? Люди, знающие меня не первый год, сказали бы, что указывает мне лишь совесть. Прочие, если им от этого легче, могут считать, что я действую по указке сбежавших «регионалов», масонов, рептилоидов или кого-либо еще. Мне это безразлично.

— Думаете, что народ Украины поверит вам, при таком-то бэкграунде?

— По вопросам веры лучше обращаться к священнослужителям или, на худой конец, к нашим политикам. Те вечно просят голосовать за них сердцем, а не разумом. Мне важнее совесть. Ни как юрист, ни как православный, я через нее не переступал. И вера народная мне без надобности. Как юрист, я предлагаю людям ознакомиться с фактами и сделать выводы самостоятельно.

А что не так с моим бэкграундом? Всем бы нынешним керманычам такой бэкграунд, как у меня, так и жили сейчас, быть может, по-человечески.

— Поговорим о перспективах иска. Вы регулярно критикуете украинское правосудие, но, в то же время, пишете в своем блоге о новых адвокатских победах. Нет ли здесь противоречий?

— Давайте сразу договоримся, что правосудие — это не какая-то единая сущность, а совокупность людей и ситуаций. Ситуации, как и люди, встречаются разные. У нас еще остались честные судьи, которым удается переносить колоссальное давление власти на судебную систему. У других же просто срабатывает инстинкт самосохранения.

Адвокаты из моей команды всегда стремятся до блеска оттачивать свою позицию. И далеко не каждый судья решится назвать черное белым и наоборот.

Могу лишь выразить уважение тем судьям, которые выносят справедливые решения, удерживая уровень доверия народа к украинской системе правосудия от тотального обрушения. Им сейчас тяжело, как никогда ранее. А дрогнувших перед властью я не осуждаю. Мне таких искренне жаль.

— Значит ли это, что вы не исключаете успеха в деле с Томосом?

— Я бы назвал это не делом с Томосом, а делом с обращением президента. И да — не исключаю. Зачем вообще начинать что-либо, если не веришь в успех? Апостол Павел в Послании к римлянам вопрошал: «Если Бог за нас, то кто против нас?»

— Представим на минутку, что суд признал вашу правоту. Что произойдет дальше? Украине не видать автокефалии?

— Хочу еще раз подчеркнуть, что этим иском мы оспариваем не законность действий Вселенского Патриарха по возможному предоставлению Томоса, а законность президентского решения о направлении в парламент обращения, на основании которого Верховная Рада и обратилась к Патриарху Варфоломею.

Я не считаю, что вправе обсуждать вопрос о необходимости предоставления Украинской Православной Церкви автокефалии. Вместе с тем, мне хорошо известно о существовании церковных канонов, соблюдая которые, этот вопрос можно рассмотреть корректно. И каноны эти не предусматривают вмешательства светских начальников. В том числе и президента.

— Как лично вы относитесь к инициативе президента? Томос — это благо или очередная проблема для страны и народа?

— Едва ли то, что делается в нарушение Конституции Украины, можно считать благом для ее народа. Благие намерения, реализуемые недостойными методами, ведут известно куда.