В программе из «итальянских» партитур солирует выдающийся скрипач Дмитрий Берлинский

Заявленное в афише Национальной филармонии 12 июня выступление построено по беспроигрышной схеме: инструментальный концерт с солистом-звездой и оркестровое дополнение в первом отделении, элегантная симфония — во втором. В сочинениях, на которые Петра Чайковского и Феликса Мендельсона вдохновила Италия, есть все, что позволяет проявиться лучшим качествам солиста — скрипача Дмитрия Берлинского.

Берлинский стал сенсацией в 16 лет как самый молодой лауреат Международного конкурса им. Никколо Паганини в Генуе, за которым последовали победы еще в двух десятках значительных состязаний, первоклассный ангажемент, позволение играть на коллекционных скрипках (Страдивари, Гварнери, Гваданини и Карлоса Фердинанда Ландольфи 1759 г. — именно с этим инструментом музыкант приезжает в Киев), сотни концертов в год на самых взыскательных сценах... В 32 года он получил профессорскую должность в Мичиганском университете, в 35 создал собственный камерный оркестр International Chamber Soloists — по словам американских критиков, «дерзкий, мускулистый и мобильный». И сейчас 44‑летнему скрипачу ничего и никому не нужно доказывать.

Создается впечатление, что ему в радость играть много и по высшему разряду: лихачить, пламенеть, смаковать или скромничать — словом, всегда по‑своему интерпретировать и хиты классического репертуара, и редко исполняемые опусы. Неудивительно, что наряду с раритетами в дискографии артиста есть записи всех скрипичных сочинений Чайковского. Берлинский дважды становился лауреатом конкурса им. Чайковского, где обязателен к исполнению Концерт ре-мажор — тот самый, которым откроют вечер.

В нем все оттенки светлого настроения: беззаботная первая часть с темпераментным соло, подернутая меланхолией вторая, где слушатель наслаждается глубоким звуком скрипки, рассыпающей виртуозные пассажи, и бесшабашный финал, в котором две темы будто соревнуются друг с другом в затейливости. За концертом следует «Итальянское каприччио»: здесь пять народных мелодий композитор дополнил бравурной медью духовых в начале и неистовой тарантеллой в конце.

«Итальянская» симфония Мендельсона, столь же гибкая и певучая, сколь и симметричная (даже народные песни в ней звучат размеренно — на «раз, два, три, четыре»), тоже полна сюрпризов. Один из них — сплошь минорный подбор тем в финале, включая танцевальную сальтареллу, обязанную быть веселой.

Все три произведения начинаются без вступ­лений, сразу, как будто пьянящий воздух Средиземноморья внезапно врывается в зал. Кажется, именно эта эфемерная стихия служит связующим звеном — для скрипача, оркестра, публики и обоих композиторов, влюбленных в Италию.