Катастрофа в чиновничьих головах: зачем таможня пугает «экологической бомбой» в Николаевской области

Коронавирус погрузил мир в атмосферу мрачного фантастического фильма, поэтому украинцы стали внимательно и тревожно прислушиваться к алармистским прогнозам, которые раньше не выбивались из привычного информационного шума. Так, пожар в Чернобыльской зоне сразу заставил вспомнить о катастрофе на ЧАЭС и о ее последствиях. Не меньше могло напугать обывателя и интервью руководителя Черноморской таможни Александра Щуцкого. Он внезапно заявил, что одно из крупнейших предприятий Украины — Николаевский глиноземный комбинат — представляет собой бомбу замедленного действия. Что, мол, когда и если она «взорвется», то Черное море станет красным из-за попадания в него шлама, образующегося при производстве глинозема. Кроме того, Щуцкий заявил, что предприятие не оплачивает таможенные пошлины, а в каютах капитанов судов, завозящих сырье, были найдены георгиевские ленточки. Эти утверждения и по отдельности выглядят весьма сомнительными, а вместе похожи на бомбу, только информационную и искусственную. Зачем ее взорвал Александр Щуцкий и что на самом деле представляет собой спор между Черноморской таможней и НГЗ?

Начнем с простых фактов. Николаевский глиноземный относительно новое предприятие. Он был построен в 1980-м году, став одним из последних крупных объектов советской промышленности. И сегодня это одно из крупнейших предприятий Украины, а в Николаевской области — самый большой и работодатель, и налогоплательщик. Имея 3500 человек сотрудников, в бюджеты всех уровней в прошлом году завод перечислил 702 млн грн налогов.

НГЗ работает по той же технологии, что и большинство глиноземных заводов в мире (например, Alcoa, Worsley, Alunorte, Chalco, Norsk Hydro). При переработке боксита образуется глинозем и красный шлам (отходы). С момента запуска предприятие прошло несколько циклов модернизации. Оно было переведено на газ, последовательно увеличивалась мощность: до 1,3 млн т, до 1,6 млн т, до 1,7 млн т. Расширение производства продолжается и сейчас. При этом из-за длительного кризиса в экономике Украины, высокой стоимости кредита и сложности привлечения заемных средств, у НГЗ нет возможности самостоятельно закупать боксит и потом продавать глинозем на мировом рынке, а покупателей внутри страны нет. Поэтому предприятие оказывает услуги по переработке. То есть и ввозимый боксит, и вывозимый глинозем, и остающийся на месте шлам ему не принадлежат — это собственность толлингера (заказчика).

Схема простая и понятная, но начальник таможни Щуцкий внезапно попытался перевернуть ее с ног на голову. По его мнению, НГЗ должен оплачивать таможенные пошлины за импорт боксита. То есть за ввоз чужого товара. И ладно бы это была просто идея в отдельно взятой чиновничьей голове. Но нет, Черноморская таможня отозвала разрешение на ввоз боксита в режиме таможенной переработки, хотя он прямо предусмотрен Таможенным кодексом Украины. Неудивительно, что Николаевский суд отменил это решение как незаконное, после чего Щуцкий и дал то самое скандальное интервью. В нем он поставил под сомнение сразу несколько судебных решений (апелляционные административные суды и Высший административный суд Украины), которые на протяжении нескольких лет подтверждали законность и обоснованность принципов работы НГЗ. При этом, по мнению специалистов, Щуцкий не просто ставит свое мнение выше решений судов, но и наносит вред государству.

«Такие действия наносят прямой вред Украине. В условиях глобального кризиса нужно расширять поддержку национальной экономики, снижать административное давление, по возможности устраивать бизнесу „бюрократические каникулы“. Тем более, если этот бизнес сохраняет рабочие места и поддерживает таким образом социальную стабильность в целом регионе», — убежден эксперт Тарас Семенюк из аналитического центра Kyivstratpro.

Фискальные органы всегда хотят больше денег от налогоплательщиков — это, как бы, не преступление. Но в данном случае позиция Щуцкого, скорее, направлена на фактическое уничтожение предприятия, которое, несмотря на пандемию, стабильно работает, обеспечивая людей зарплатами, а бюджет налогами. Тут сложно предполагать какие-то личные мотивы, а вот разобраться в том, чьи интересы в этом контексте пытается лоббировать чиновник, было бы очень важно.

Все понимают, в каком положении сейчас находится национальная экономика. У государства объективно недостаточно ресурсов, чтобы поддерживать крупнейшие промышленные предприятия, в том числе, через кредитные механизмы. И единственный способ сохранить объемы производства и занятость для таких предприятий как НГЗ — реализовывать продукцию по толлинговой схеме. Ведь на территории Украины вообще нет потребителей продукции завода — вся она вывозится за рубеж. Спасибо не таможне и не чиновникам, а удачному географическому расположению завода и десятилетиями налаженным схемам сбыта.

Длительные сроки и невнятные схемы в случае уплаты таможенных пошлин попросту остановят предприятие. Допустим, НГЗ соглашается с идеями таможни и подает сведения для возврата НДС за экспорт глинозема. Ежемесячно. Налоговики, естественно, проводят проверки. Суммы, как обычно, не сходятся. Потом суды. И так на несколько месяцев при удачном раскладе. По факту, государство в такой схеме не поддерживает предприятие, а кредитуется за его счет. Как долго завод сможет «кредитовать» государство, вопрос риторический.

«Особенно опасен такой подход сейчас, когда экономика всего мира на пороге Великой Рецессии, производства приостанавливаются и закрываются в отсутствие сбыта, падает спрос на глинозем и алюминий, а значит, и цена (с февраля тонна металла подешевела с 1700 до 1500 долларов). НГЗ работает стабильно только благодаря налаженным цепочкам поставок и толлингу. Потому что толлингер берет на себя риски и оплачивает всю производственную цепочку переработки боксита в глинозем. В том числе, платит за складирование и хранение отходов» — напоминает Тарас Семенюк.

Таким образом, требование таможенников по разрушению налаженной цепочки и переводу предприятия в режим импорта — это, по сути, инициатива по уничтожению завода. В нынешних условиях, можно даже сказать, диверсия. В чьих интересах? Кто именно инициировал войну таможни против НГЗ? На эти вопросы было бы неплохо услышать ответ компетентных органов.