Украина и Запад: мнение инсайдера Open Democracy

Издание Open Democracy опубликовало статью одного из европейских дипломатов об отношениях Украины и Запада на условиях анонимности

Киев переживает разочарование. Несмотря на встречи президента Владимира Зеленского с Ангелой Меркель и Джо Байденом в прошлом месяце, Украина оказывается все более одинокой в том, что касается ясного пути к евроатлантической интеграции — и противостояния российскому газопроводу «Северный поток — 2». В то же время ни на одной из этих встреч не было публичной критики коррупции, не затрагивались вопросы санкций или Минских мирных соглашений с Россией, поэтому у Киева есть некоторые основания для того, чтобы испытывать удовлетворение.

Надежда на то, что вступление Байдена в должность главы Белого дома поможет вернуть внимание Вашингтона к Украине после революции, состоявшейся в стране в 2014 году, оказалась тщетной. Оборотной стороной является то, что в контексте откровенных признаний о том, как далеко Украина должна зайти на своем пути к членству в ЕС, требования Запада относительно более активных действий по борьбе с коррупцией (или борьбе с олигархами) в Киеве считают неразрывно связанными с продвижением Западом собственных интересов в стране.

Вдобавок ко всему этому — события в Афганистане. Украинские комментаторы не скрывали своей досады, видя, как военная техника стоимостью в миллиарды долларов попадает в руки талибов. С учетом этих сумм, «беспрецедентный уровень поддержки», которую Киев получал от Запада с 2014 года, представляется уже в другом свете, тем более что большая часть помощи, предоставляемой Украине, поступает в виде кредитов.

Более прагматичные отношения?

В этих обстоятельствах возникают вопросы об отношениях между Украиной и Западом, в том числе о консенсусе после революции 2014 года относительно курса реформ в стране и ее приверженности реинтеграции Донбасса, восточного региона, в котором уже седьмой год идет война.

Этот консенсус пошатнулся, но он не разрушен. Возвращение к стратегическому партнерству между США и Украиной позволило перезагрузить отношения, и украинские элиты и общество по-прежнему привержены идее евроатлантической интеграции. Однако вместе с разочарованием приходит отрезвление, и отношения Киева с Западом по ряду вопросов, включая Донбасс, вероятно, станут более прагматичными.

В 2019 году Зеленский проводил кампанию, обещая принести мир в Донбасс, как и его предшественник Петр Порошенко в 2014 году. Но Зеленский не смог воплотить свое обещание в реальность — Москва не желает вносить поправки в Минские соглашения, которые были попыткой положить конец боевым действиям. Прямое взаимодействие с Россией и компромисс по Донбассу также встретили сопротивление со стороны яростного «громкого» меньшинства на Украине, в том числе крайне правых активистов. Зеленский не может преодолеть эту оппозицию без более существенной поддержки со стороны Запада, которая не была оказана из-за отсутствия доверия к неопытному президенту Украины. Он также обещал повысить уровень жизни граждан Украины, дав обещание, которое невозможно выполнить до тех пор, пока западные партнеры Украины продолжают настаивать на введении жесткой экономии и погашении долгов (что занимает значительную часть государственного бюджета) в качестве приоритета.

В результате рейтинги президента снизились, и Зеленский, возможно, понял, что ни одно из этих главных обещаний выполнить невозможно. Чтобы повысить свою популярность и укрепить легитимность, он приступил к консолидации власти с авторитарным уклоном. По словам критиков, его политика санкций, которая опирается на Совет национальной безопасности и обороны (СНБО) и проводится в обход правоохранительных органов и судебной системы, является незаконной и неконституционной. Объявленная Зеленским «война с олигархами» оказалась популярной, но на самом деле она представляет собой не столько реальную борьбу, сколько попытку договориться с украинскими магнатами, чтобы те держались подальше от политики.

Для Зеленского встреча с Байденом, состоявшаяся в этом месяце в Белом доме, была важна для укрепления его легитимности у себя в стране. Российская угроза необходима для мобилизации Запада и внутренней легитимации компрадорских элит Украины. Для Зеленского важно, что Запад хранит молчание, когда он проталкивает эту авторитарную политику. Это знак, который Киев воспринимает как молчаливое согласие с тем, что геополитические интересы превыше верховенства закона. Это молчание сводит на нет поддержку Западом столь необходимых Украине реформ.

Будущее Донбасса

На этом фоне Минские соглашения, которые призваны проложить путь к миру между Украиной и Россией на Донбассе, кажутся утратившими свое значение. Киев фактически сопротивляется их реализации. После семи лет войны реинтеграция Донбасса обойдется в миллиарды долларов и сведет на нет действия Украины по государственному строительству. Более того, Белоруссия, являющаяся платформой для переговоров по Минским соглашениям, погрязла в собственном внутреннем конфликте. Канцлер Меркель, главный архитектор соглашений, уходит с политической сцены, а администрация Байдена предпочитает держаться на стратегическом расстоянии от Киева.

Киев понимает, что конфликт в Донбассе не может быть полностью заморожен по причинам географического, военного и политического характера. Но за прошедшие годы стороны научились сдерживать его, сводя потери и издержки к минимуму. Явным признаком последнего является то, что сельское хозяйство является главным направлением новой стратегии экономического развития Украины для Донбасса, который разительно отличается от того Донбасса, которые когда-то был промышленной базой Советского Союза. Хотя Москва по-прежнему формально стремится добиваться реализации Минских соглашений, она также потеряла доверие к Зеленскому и перешла к медленной, фактической аннексии квазигосударств ДНР и ЛНР.

Киев и Москва

Один из ключевых вопросов заключается в следующем: как трезвое настроение, здравомыслие и рационализм в Киеве повлияют на отношения с Москвой? Возврат к «балансированию» Москвы и Запада закончился, но Киев может попытаться выстроить более прагматичные отношения, учитывая, что конфронтация с Россией не убедит Запад в необходимости интеграции. Если это произойдет, путь к примирению будет лежать не через Минские соглашения, а через менее масштабные, взаимовыгодные двусторонние деловые соглашения. Подобно Белоруссии или Сербии, Киев уже разыгрывает китайскую карту, чтобы повысить свою «привлекательность» для Запада, но также реагирует на быстро растущую торговлю с Китаем.

Такое развитие событий должно заставить ЕС и США задуматься. Требование Запада о реинтеграции Донбасса было бы реалистичным только в том случае, если бы оно сопровождалось серьезными экономическими стимулами, что остается маловероятным. Но в том, что касается экономической политики, для обеспечения жизнеспособности Украины необходимо, чтобы Запад сменил парадигму. Для проведения реформ необходимы ресурсы, и чтобы избежать дальнейших социальных потрясений на Украине, Западу следует подумать о том, чтобы предложить Киеву частичное списание задолженностей, разрешить монетизацию долга, стимулировать экономику и отсрочить уплату налогов на выбросы углерода.

Это соответствовало бы изменению политики на самом Западе. Вместо того чтобы ждать прямых иностранных инвестиций, украинское государство должно быть в состоянии создать стимулы с учетом строгих антикоррупционных аспектов. Следует поддержать стратегию Киева по Донбассу, которая также предусматривала бы увеличение инвестиций в инфраструктуру юго-востока страны, который во многом обделен вниманием.

Украина пытается переосмыслить себя и определиться в рамках новых непростых условий. Этот внутренний процесс обещает быть бурным — в прошлом общество и его элиты авторитарных экспериментов терпеть не желали.