Французский писатель Давид Фонкинос о том, как литература изменила его жизнь, о работе с Одри Тоту и книге, которая его опустошила

Фото: FOTOBANK.UA

Давида Фонкиноса можно назвать настоящим везунчиком. В 2001 году он ворвался во французскую литературу с романом «Идиотизм наизнанку», который сразу получил одобрение критиков и престижную литературную премию Франсуа Мориака от Французской академии. Мировую популярность Фонкиносу принесла книга «Нежность», разошедшаяся тиражом более миллиона экземпляров. А совместный с братом Стефаном режиссерский дебют, снятый по этому же произведению, отличился игрой блистательной Одри Тоту («Амели», «Долгая помолвка») и номинировался на премию «Сезар» за лучший адаптированный сценарий.

Сегодня 39‑летний Фонкинос — автор 15 книг, лауреат пяти литературных премий, один из самых известных и успешных французских писателей, произведения которого хорошо продаются по всему миру. В Украину он приехал презентовать роман «Наши расставания» — первую книгу, переведенную на украинский язык.

— Дебютный роман вы издали в 2001 году — и сразу в престижном издательстве. Как вам это удалось?
— Я начал писать в 16 лет, после того как перенес операцию на сердце. До этого в моем доме практически не было книжек. После длительного пребывания в больнице, где, собственно, и увлекся чтением, мое отношение к жизни коренным образом изменилось. Я полюбил литературу, живопись, начал заниматься музыкой. Писать стало моей страстью, навязчивым состоянием, чем‑то очень личным. До того как опубликовали первую книгу, и не думал, что стану писателем. Это было настоящим исполнением мечты. Почтой отправил рукопись в несколько издательств — большинство прислали отказ, положительный ответ пришел только из Gallimard. Издатель проникся моим текстом, он показался ему оригинальным.

— Есть ли у вас какая‑то фишка, которую используете во всех своих романах?
— В каждой книге есть две полячки. Они — единственное, что объединяет мои произведения. Это вымышленные персонажи. Полячки были еще в моей первой книге, и верю, что благодаря им ее и опубликовали (полное название дебютного романа — «Идиотизм наизнанку: влияние двух полячек». — «Капитал»).

— После выхода романа «Нежность» вы стали популярным писателем не только во Франции, но и во всем мире. Почему решили взяться за его экранизацию, ведь режиссерский дебют мог оказаться неудачным?
— Когда закончил книгу, не был готов расстаться со своими персонажами. Киноадаптацию мы сделали с братом Стефаном, нам нравится работать дуэтом. До этого вместе сняли короткометражку. Мы тщательно готовились, ходили на съемки к другим режиссерам, например к Седрику Клапишу. Решение заняться кино возникло также потому, что хотел снимать актрису, — мне повезло работать с Одри Тоту.

— Как вам удалось привлечь ее к работе над картиной?
— Убедить Одри Тоту играть в нашем фильме было сложной задачей. Как популярная актриса она получает сотни сценариев в месяц. А снимается в одном фильме в год. Ей понравилась история. Мы много раз встречались, обсуждая видение будущей ленты — что конкретно хотим сделать, как все будет. Это напоминало собеседование при приеме на работу. Нужно упомянуть и о гениальном бельгийском актере Франсуа Дамиенсе, который тоже снимался в фильме. Его появление — одна из причин, благодаря которым Одри Тоту согласилась, ведь давно хотела сыграть с ним. Ее вклад в успех нашего фильма был огромным. Личность Одри Тоту привлекла инвестиции, ведь она стала залогом того, что фильм покажут во всем мире. Сама же актриса с уважением относится к работе других и полностью нам доверилась. Одри понравился результат, она ездила представлять нашу картину за границу.

— Экранизируются и другие ваши книги — уже этой осенью в прокат выйдет фильм по роману «Воспоминания», продюсером которого стал Люк Бессон. Легко ли вам отдавать свое произведение в руки другого режиссера?
— Для меня экранизации не так важны, как сами романы. Если фильм получится хорошим, скажут, что это заслуга писателя, а если плохим — виноват будет режиссер. И даже неудачные фильмы не повлияют на текст.

— Как ищете темы для книги?
— Самое главное для писателя — быть свободным. После успеха «Нежности» я мог бы написать «Нежность-2», «Нежность-3» и «Возвращение нежности». Но мне важно писать о том, чем живу, о чем переживаю. Даже если приходится браться за менее оптимистичные сюжеты.

— Чему посвящена ваша последняя на сегодняшний день работа?
— Моя новая книга — это история жизни немецкой художницы Шарлотты Саломон. В 26 лет, будучи беременной, она погибла в концентрационном лагере. Я открыл для себя творчество Саломон восемь лет назад и настолько увлекся этой личностью, что неоднократно вспоминал о ней в других книгах. Пытаясь воссоздать трагическую судьбу художницы, проводил исследования в Германии и южной Франции, искал архивные документы, ходил по кварталам, где она жила, заходил в школу, где она училась… У меня бывают навязчивые мысли, не свойственные современному человеку, — как будто сквозь меня проходят минувшие эпохи. Когда переживал увлеченность жизнью художницы, ощущал на себе все сложности того времени. Шарлотта Саломон написала более 1300 картин, полных доброты, изобретательности и фантазии. Каждую работу сопровождает текст, вместе они составляют один роман. Художница писала во Франции и свои полотна оставила врачу, поэтому они сохранились. Ее произведения имели успех в 1950‑1970 годах, затем о них постепенно забыли. Надеюсь, книга зародит у читателей желание познакомиться с творчеством Шарлотты Саломон, сделает ее более заметной фигурой. Обычно я сразу же берусь за следующий роман. Но эта работа меня истощила, полностью опустошила. Впервые у меня нет планов. Надеюсь, что путешествия, в том числе и визит в Киев, мне помогут.

— В ваших книгах много иронии и юмора. В жизни вы тоже веселый человек?
— Люблю тонкую иронию, а еще — нежность и умеренность. Мне говорят, что я похож на свои книги. Пишу выдуманные литературные произведения, но в них — и мои личные впечатления.
Вообще моя жизнь как писателя состоит из двух частей. Люблю встречаться с читателями, путешествовать. Но большая часть времени, посвященная написанию текстов, связана с одиночеством. Это может продолжаться неделями, и потом, выйдя в свет, я очень взволнован, мне сразу хочется все выразить и поделиться тем, что накопилось. Восстанавливаюсь всегда через интроспекцию — углубившись в себя, свой внутренний мир. Как скорпион по знаку зодиака противоречив: люблю свет и успех, в то же время есть и желание спрятаться. Поэтому во Франции мою фотографию не печатают на книгах. Мне нравится переходить из одной части моей жизни в другую. После общения со звездами кино понимаю, что просто задохнулся бы, если бы все время вел публичный образ жизни.

— Популярна ли в вашей стране современная литература? Может ли писатель заработать на жизнь исключительно творчеством?
— На рынке представлено много книг современных французских писателей, которые весьма плодовиты. В то же время в прокате дела хуже — в кинотеатрах идет большое количество американских фильмов. Во Франции не так много авторов, которые могут жить за счет публикации своих произведений. Поэтому для меня это неслыханное счастье — зарабатывать своим пристрастием. Мои книги читают, они переведены уже на 40 языков мира.

— Какими тиражами печатаются ваши романы во Франции?
— 550 тысяч экземпляров — для страны это достаточно большая цифра. Но зарабатываю также экранизациями и постановками в театре по моим произведениям. В Испании и Америке у меня есть даже отдельные представители, которые отвечают за театр и кино.

— Кто ваши любимые авторы?
— Самое большое влияние на меня оказали русские писатели. Обожаю Достоевского. А еще Гоголя, даже посетил дом, в котором он жил в Одессе. Меня вдохновляет его чувство бурлеска. И, конечно же, Милан Кундера — он был персонажем в моей первой книге, потом мне повезло с ним познакомиться. Мы иногда общаемся по телефону. Наша дружба стала для меня большой поддержкой. Не говорю об этом французской прессе, чтобы не подумали, что я использую знакомство. У меня есть рисунки Кундеры, которые он прислал, поздравляя с появлением романа «Нежность».

— В Украине вы второй раз. Отличаются ли впечатления от посещения нашей страны?
— В Украину приезжал в 2007 году, для меня это исключительные воспоминания. Удивительная атмосфера в Киеве — будто случайно попал в безумную пьесу, проникся поэзией, которую видел повсюду. Харьков помню хуже — поехал туда ночным поездом и в вагоне познакомился с мужчиной, с которым пили всю ночь… Поэтому в этом году полетел в Одессу самолетом. Провел отличный день — встретился со студентами, показал свой фильм. В первый раз в Киеве было радостно, на улицах играла музыка, сейчас же ощущаю печаль разрушенных надежд. Когда приходишь на Майдан, видишь эти руины, шины, баррикады, чувствуешь разрушение, испорченность. Такое впечатление, что город затаил дыхание, — и для меня в этом есть что‑то грустное.

— Вы следили за событиями?
— Наблюдал за всем, что происходило у вас, с большим вниманием. Я ведь уже посещал Украину и у меня здесь остались друзья. Приехать не боялся — наоборот, хотел пообщаться с людьми, наладить эмоциональную связь. И действительно, состоялись очень серьезные разговоры. Важно, что здесь продолжается культурная жизнь.

— Вы бунтарь по натуре? Смогли бы стоять на баррикадах?
— Нет, я терпеть не могу конфликты, стараюсь все смягчить и сгладить. Я не люблю битвы и бои, это укоренено в моих эмоциях и привязанностях.

— Кем бы вы стали, не будь писателем?
— Хочется начать карьеру стриптизера (смеется). Еще у меня есть музыкальное образование, мог бы заниматься музыкой. Во Франции меня часто приглашают в проекты ведущим или журналистом. Но я отказываюсь, потому что люблю писать и путешествовать.