Галерист и куратор Татьяна Тумасьян о финансировании арт-проектов и ценах на работы современных украинских художников

На украинском арт-рынке Татьяна Тумасьян проработала почти четверть века, 18 лет при этом являясь бессменным директором Харьковской муниципальной галереи. Последняя усилиями талантливого галериста функционирует как полноценный центр современного искусства, реализуя выставочные и образовательные проекты, организовывая фестивали, лаборатории, принимая участие в международных выставках. Во многом благодаря Татьяне Тумасьян открылась самая крупная в Харькове выставочная площадка — «ЕрмиловЦентр». А также частная галерея Vovatanya: Татьяна Тумасьян является ее соучредителем.

Реализовав за всю жизнь около 800 арт-проектов, Тумасьян признана украинским журналом Forbes одним из самых влиятельных отечественных кураторов и галеристов. Достаточно сказать, что всемирно известный фотограф Борис Михайлов и не менее знаменитый художник Сергей Братков в Украине сотрудничают только с ней.

— Говорят, вы входите в число шести лучших отечественных продавцов искусства.
— Если говорить обо мне как о галеристе-кураторе со стажем и опытом, пожалуй, согласна — я в этой сфере с 1990 года. А вот утверждать, что я вхожу в число лучших галеристов-продавцов, — натяжка. Продажи в Харькове даже в лучшие годы были делом случая. И когда я работала в 1990‑м в частной галерее «Вернисаж» и сейчас, когда консультирую в частной галерее Vovatanya, реализация произведений искусства связана не с серьезным коллекционированием, а с подарками и иногда оформлением собственного жилища. С Киевом тут не сравнить, и за 20 с лишним лет в Харькове ситуация не изменилась. Конечно, покупатели, а тем более коллекционеры, так просто не появляются: их нужно «вырастить» из обычных посетителей. Вот и пытаемся «сеять разумное, доброе, вечное», внедряем просветительские программы. Потому что основная функция галереи — быть посредником между художником и зрителем-покупателем.

— За семь лет галерея Vovatanya достаточно серьезно о себе заявила.
— Да, за счет участия в выездных программах, акциях, биеннале: в Украине, России. Так что за семь лет из формата домашней, камерной галерея явно выросла. На «Арт Киев Contemporary 2013», например, мы показывали совершенно новую серию работ Сергея Браткова. Плюс видеоарт — международный проект, который курировала известная арт-группа «Синие носы». А в предыдущие годы представляли там работы всемирно известного фотографа Бориса Михайлова, ведущего украинского графика Павла Макова, а также Виталия Куликова, Артема Волокитина…

— То есть следующий шаг галереи Vovatanya — участие в европейских арт-ярмарках?
— Нас приглашали на «кастинг» международной ярмарки Art Basel — это серьезно, престижно, высший пилотаж. Но уже за отбор надо заплатить немалую сумму, а ведь он совершенно не означает, что тебя примут. Во всяком случае, пока не случилось такого счастья, чтобы в Art Basel участвовала какая‑то украинская галерея. Разве что в ее спутнике, Art Miami, принимала участие Галерея Татьяны Мироновой. Заметьте, я сейчас говорю об институциях, а не о художниках: наших авторов (того же Бориса Михайлова) регулярно представляют на крупнейших международных арт-ярмарках западные галереи.

— Хотите сказать, участие в международных выставках не окупает себя?
— Это десятки тысяч долларов, и гарантировать, что они сразу окупятся, конечно, никто не может: для этого нужно неоднократное, системное участие. Мы всё собирались, ожидая лучших времен. А сейчас уже не совсем ясно, смогут ли участвовать отечественные галереи в «Арт Киев Contemporary»: за это тоже нужно заплатить $ 2‑3 тыс. Да и состоится ли вообще «Арт Киев»?

— На какие средства сейчас существуют Муниципальная галерея, Vovatanya?
— Деньги на жизнеобеспечение галереи Vovatanya выделяют учредители: на проведение выставок, организацию фуршетов и прочее. Что касается Муниципальной галереи, какие‑то минимальные ее потребности финансируются из городского бюджета: мы получаем смешные зарплаты (моя как директора составляет 1 600 грн), установив строгие лимиты, город оплачивает коммунальные услуги. С большим боем установили систему охраны. Однако, например, о печати каталогов, афиш, пригласительных речь не заходит. Уже не говоря о ремонте, тем более капитальном. Пытаемся искать средства, подаемся на гранты, иногда получаем. Пару лет назад выиграли очень серьезный грант Евросоюза: более € 10 тыс. на двухлетнюю программу по обмену опытом между Украиной, Прибалтикой и Словакией. До сих пор в рамках этого проекта работает единственная в Харькове арт-резиденция: к нам на трехмесячную резиденцию приезжали уже четверо молодых художников из Кошице (Словакия), трое харьковских авторов ездили туда. В марте к нам должен был заезжать очередной резидент, однако в связи с ситуацией в Украине проект пока заморозили. Что поделаешь, с ситуацией приходится считаться. Скажем, Non Stop Media — седьмой по счету фестиваль молодежного искусства — в этом году мы переносили два раза: сначала с апреля на май, а затем — на первую неделю сентября. И если раньше деньги на призовой фонд конкурса Non Stop Media выделял Фонд Фельдмана, то в этом году денежных призов уже не будет.

— В ноябре прошлого года вы курировали большую выставку Бориса Михайлова в «ЕрмиловЦентре». Кто финансировал этот проект?
— Это было довольно затратное мероприятие, приуроченное к 80‑летию автора: оно включало не только экспозицию в «ЕрмиловЦентре», но и конференции, круглые столы, посвященную мэтру выставку молодых медиаартистов. По организации и затратам все это вполне можно приравнять к небольшому фестивалю: общие расходы составили порядка 300  тыс. грн. Треть этой суммы покрыл грант Фонда Рината Ахметова. Плюс Британский Совет оплатил визит лондонского искусствоведа Пола Вумбеля. Также нам очень помогли харьковские меценаты: для иногородних гостей предоставили гостиницы, транспорт, питание. Финальным штрихом проекта должен был стать выпуск каталога, но это на неопределенное время пока откладывается.

— Неужто вы единственный украинский куратор, который работает с Борисом Михайловым?
— Так и есть. Vovatanya — единственная галерея в Украине, которой Борис доверил себя представлять, в том числе дважды на «Арт Киев Contemporary». В 2011 г. мы выставляли его серию «Промзона» на Екатеринбургской индустриальной биеннале.

— С кем еще из украинских авторов работает Vovatanya?
— Надо сказать, с достаточно узким кругом авторов: сначала это были только Павел Маков, Виталий Куликов, Борис Михайлов, Сергей Братков. Затем добавили молодежь: Романа Минина, Гамлета Зиньковского, Алину Клейтман, Анну Быкову, Виталия Кохана.

— Почему работы одних украинских художников продаются, условно говоря, по $ 30 тыс., а работы других — по $ 100 тыс., хотя их качество одинаково высокое?
— Если под $ 100 тыс. вы имеете в виду несколько проданных на западных аукционах работ Анатолия Криволапа, то это скорее исключение из правил. А вот $ 20‑40 тыс. — это и есть деньги, по которым в Киеве продаются «двенадцать апостолов современного украинского искусства». Что будет с ценами дальше (во всяком случае, внутри страны), сказать сложно.
Вообще, в цене на работу автора заложено очень много составляющих: и то, с какими галереями он сотрудничает, как они его раскрутили, на каких престижных арт-площадках выставлялся, в чьих коллекциях представлен и насколько удачно сложилась его профессиональная карьера. Заметьте, из молодежи по $ 30 тыс. не продается никто: к этой планке автор идет в течение всей своей жизни — 30‑40 лет. И если сейчас печатные графические работы Павла Макова уходят на мировых аукционах по $ 15‑16 тыс., то я лично свидетель, как долго он шел к этому своим трудом. Александр Ройтбурд раньше плодотворно сотрудничал с Галереей Гельмана, Сергей Братков — с московской галереей «Риджина». Когда тебя вывозят на парижский FIAC, лондонский ZRIEZE и другие престижные форумы, а работы покупает тот же Пинчук или семья Пабло Пикассо, это тоже много значит. Результат, которого достиг Михайлов, пожалуй, уникален. (Если не считать украинцем художника Илью Кабакова, который родом из Днепропетровска, но давно живет за рубежом). Так, его работа из серии «Лурики» (чужой снимок, вручную раскрашенный анилиновыми красителями) в прошлом году на Sotheby’s ушла за £20 тыс. А серия из 23 работ «У земли» — за £57,5 тыс., и это из седьмого тиража.

— А как успехи у молодых авторов?
— Работу Ромы Минина в апреле на Phillips de Pury купили за $ 5,1 тыс. — и это уже хороший результат: начинает формироваться не только его творческая, но и коммерческая история.
Интересно получилось с Гамлетом Зиньковским: после участия в престижной Венецианской биеннале, с одной стороны, его рейтинг возрос, он получил возможность повысить цену на свои произведения. А с другой — многие галереи испугались, что он такой «крутой», и перестали вообще к нему обращаться с какими‑либо предложениями. И такие бывают издержки.

— Все эти художники, так сказать, из одного культурного поля. Но чем вы можете объяснить, что картины Евгении Гапчинской продаются дороже, чем работы большинства художников первого эшелона?
— А чем можно объяснить Межигорье и замок Пшонки? И собранные там «произведения»?Дурным вкусом и отсутствием надлежащего воспитания, образования. Неприоритетностью культуры, слабой культурной политикой государства. В результате рынок развивается совершенно стихийно. Довольно грустная, конечно, ситуация. Кстати, Евгения окончила наш харьковский «Худпром». И, как видим, не только получила знания, но и заняла свою нишу на рынке: со своим легким, «детским», сказочным искусством. Это очень сильный менеджерский проект: в настоящее время существует целая сеть ее галерей по всей Украине. Что говорит, в частности, об умении общаться с теми, у кого есть деньги. Которым, кстати, обладает и Никас Сафронов — художник, который на самом деле таковым не является: это профанация. Но сам‑то несет себя высоко. И будет рисовать, пока люди будут покупать его работы.

Досье

Татьяна Тумасьян в 1991‑1994 гг. была руководителем выставочного направления Международного фестиваля искусств «Харьковские ассамблеи». С 2003 г. является организатором фестиваля молодежных проектов NonStopMedia. Лауреат творческой Муниципальной премии, профессионального приза «Золотое сечение» на II и III Международном арт-фестивалях (Киев). Член художественного совета при Харьковском городском совете, член экспертного совета Ассоциации арт-галерей Украины и Ассоциации деятелей современного искусства Украины.