Закон о децентрализации власти сделает губернаторов свадебными генералами

Если верить Бисмарку, никогда столько не лгут, как во время войны, после охоты и перед выборами. Что ж, предвыборные обещания давно стали в нашей стране синонимом безысходной лжи. Однако читать их по‑прежнему интересно. Налицо все государственные тенденции, мотивы и чаянья народа, скрытые намерения и политические тренды. Особое внимание всегда стоит обратить на политические лозунги, которые звучат громче остальных. Как правило, именно они скрывают наибольшую опасность.

Модной в последнее время стала, к примеру, тема децентрализации власти. Ее возводят в ранг гарантии демократических ценностей практически все участники предвыборной гонки. Как стратегическое стремление она заявлена и на государственном уровне.

Оно-то так, но даже самые благие намерения часто оборачиваются очередной ошибкой. Я имею ввиду проект закона «О внесении изменений в Конституцию с целью децентрализации власти», который недавно презентовало Министерство регионального развития, строительства и жилищно-коммунального хозяйства. Название пафосное, презентация громкая, цели, казалось бы, безусловно правильные. Вот только если внимательно прочитать сам законопроект, станет понятно: либо в нем децентрализацией и не пахнет, либо она уж очень глубоко спряталась.

Почем нынче власть на местах?

Возьмем, к примеру, статью 118 законопроекта. Согласно ей, исполнительную власть в областях и районах должны будут осуществлять государственные представители. То есть вводится должность префекта. Поменялось разве что ее название, а вот к содержанию — большие вопросы.

В существующей сегодня системе управления регионом есть четко сбалансированная система противодействий. С одной стороны, есть депутаты, которых избирают люди, с другой — губернатор, представитель президента на местах. Фактически, он менеджер, назначенный гарантом для выполнения решений совета и реализации государственной политики. Совет не подчиняется губернатору, губернатор не подчиняется совету.

Глава государственного представительства, согласно новой редакции, координирует и осуществляет надзор за исполнительной властью. То есть власть центральная контролирует исполнительную. Что же тогда остается советам как органам прямого представительства народа? По сути, избранникам на местах оставили лишь право контролировать больницы и ПТУ, тогда как реальная власть будет сосредоточена в руках префекта, напрямую подчиненного президенту и правительству. О какой передаче власти на места можно говорить?

Особенно четко тенденция концентрации власти в одних руках просматривается в военный период. Согласно проекту закона, во время войны префект координирует работу всех органов власти. То есть становится единоличным властителем подконтрольного региона.

Считаем деньги

Несмотря на такое сомнительное распределение власти, ключевым вопросом для любого региона остается бюджет. Ведь что, если не право распоряжаться собственными деньгами, делает нас действительно самодостаточными? Вот только было бы чем распоряжаться… Читаем проект нового закона: часть налога на прибыль предлагается оставить в местном бюджете — это хорошо. Но пока одна рука дает, вторая отнимает — значительная часть НДФЛ (налога с частных лиц, который всегда был основным в наполнении местных бюджетов) теперь будет уходить в госказну. Та же история с экологическим налогом. Простая математика: вместо улучшения бюджетной среды на местах, получаем снижение доходов. Ни о какой финансовой самостоятельности речи нет. Вместо того чтобы стимулировать развитие регионов, новая система декларирует уравниловку. Чем больше регион заработает, тем больше у него заберут в пользу отстающих.

Свадебный генерал

Еще одно ноу-хау: выбирать губернатора предлагают областным советам. Учитывая политизированность власти, мне кажется, до добра это не доведет. Зависимость от воли политических сил не добавит действиям губернатора стабильности. Сегодня назначили — завтра убрали. На практике депутаты очень часто отстаивают финансовые интересы своей политической силы. Эти интересы не всегда выгодны региону и людям. Ответственный губернатор в такой ситуации должен выступить защитником прав общины и отказать лоббистам. Но будучи зависимым от воли депутатского корпуса, не каждый осмелится на это пойти. Иначе его просто снимут с должности и продолжат переговоры со следующим губернатором. Получается, либо коррупция с большинством, либо отсутствие перспективы работы на долгий период.

Если раньше глава администрации назначался президентом и это давало ему хоть какую‑то независимость от политических сил, то сегодня он становится рабом партийной воли. Губернатор по новому закону — никто, свадебный генерал, человек для вручения грамот и толкания поздравительных речей. Реальная власть достанется префектам и политическим партиям с четкой иерархией власти и прямым подчинением Киеву.

Вот и получается, что передача власти от центра регионам спрятана так глубоко, что не увидишь. Тогда как даже в тоталитарной России губернатор избирается народом и отвечает перед народом, и только народ — не президент и не политические партии — имеет право его сместить.

На моей памяти было около десяти попыток усилить местную власть, менялись законы, Конституция… Но эти изменения, как правило, только усложняли ситуацию в сравнении в первым законом «О местном самоуправлении», который был принят еще, если не ошибаюсь, в 1996 году.

Когда-то давно попалась мне одна фантастическая книга. Даже названия не помню, но хорошо запомнил суть. Она описывала утопическую систему власти в выдуманном обществе. Представители народа там получали абсолютную власть. Но, избирая человека на должность, община надевала на него ошейник со взрывчаткой. Каждый день жители голосовали — довольны они работой своего представителя или нет. Когда недовольство достигало критической отметки, ошейник взрывался. Таким ошейником в реальном мире должна стать правоохранительная система. Но прежде чем надевать ошейник на местную власть, стоило бы создать стимулы и инструменты развития для каждого отдельного региона.