Граф Алексей Бобринский проявлял любознательность во всем. Титул и связи помогли ему стать основателем сахарной промышленности в Украине

Алексею Бобринскому была обеспечена блестящая чиновная карьера, но он ушел с государственной службы и занялся собственным делом. Первые неудачи не сломили его. В итоге он стал родоначальником железных дорог в Российской империи и пионером украинской свеклосахарной промышленности.

Первый блин

Алексей Бобринский запросто мог стать прожигателем жизни. Ведь он родился в семье внебрачного сына Екатерины II, и все было ему дано от рождения: положение, графский титул, связи, деньги. В 1817 г. 17‑летнего «мажора» зачислили в свиту императора и регулярно повышали в чинах. Однако казенная служба, интриги и сплетни утомили его.

В 27 лет Алексей Алексеевич вышел в отставку, оставил столицу и поселился в своем тульском имении Михайловское. Там занялся изучением явления магнетизма, фотографией, механикой. Придумал плуг-углубитель, получивший название «плуг Бобринского». Построил трехэтажную оранжерею и вывел сорт роз, названный его именем.

Граф заинтересовался и производством сахара. В Российскую империю его доставляли с Кубы: сначала на парусниках в Петербург, а затем развозили по всей стране. Товар не был дешевым. В 1820 г. фунт сахара (409 г) стоил 2 руб. Если учесть, что за корову просили 3‑5 руб., то получалось, что килограмм тростникового сахара стоил столько же, сколько хорошая буренка.

Поэтому наладить выпуск собственного сахара — дело выгодное и перспективное. Где взять сырье? Надо использовать собственный ресурс: Бобринскому принадлежали 40 тыс. десятин земли и 12 тыс. крестьян. Он стал убеждать своих крепостных выращивать необычный корнеплод — свеклу, стимулируя их выгодной закупочной ценой, которая к тому же пойдет им в счет оброка. Закупил оборудование, отправил своих людей изучать новейшие технологии, открыл сахарный завод.

Увы, первый блин оказался комом. В климатических условиях Тульской губернии свекла не успевала вызреть и набрать нужную сахаристость. Спустя пять лет, в 1832 г., разочарованный Бобринский оставил деревню и вернулся в Петербург.

Три миллиона за неделю

В столице граф стал чиновником Министерства финансов. И вот тут фортуна улыбнулась ему. В 1833 г. в Петербург приехал австрийский подданный, инженер Франц Герстнер. Он предложил правительству проект первой в России железной дороги, но поддержки не нашел. На протяжении двух лет чиновники «футболили» иностранца из одного ведомства в другое. Наконец, проект попал на стол Бобринскому, ведавшему в министерстве кредитными вопросами. Идея австрийца привела его в восторг. Он загорелся мыслью запустить в империи скоростной транспорт, открывающий колоссальные перспективы.

Князь Петр Вяземский отмечал: «Всякая новая мысль, открытие, новое учение — политическое ли, финансовое, социальное, гигиеническое — возбуждали в нем лихорадочную деятельность любопытства. Он с ревностью, с горячностью кидался на новую, незнакомую область, старался исследовать, проникнуть в ее таинства».

Бобринский взялся за учреждение акционерного общества для строительства железной дороги. Внес в качестве начального капитала 250 тыс. руб. и принялся искать соучредителей. Благодаря личным связям графа и его умению убеждать сумма всего за неделю увеличилась еще на 3 млн руб.

Алексей Алексеевич представил проект Николаю I, приходившемуся ему двоюродным братом. И уже в следующем году император утвердил «Положение об учреждении общества акционеров для сооружения Царскосельской дороги с продолжением до Павловска».

Бобринский принял непосредственное участие в руководстве строительством. Спустя полтора года, в октябре 1837 г., первый в империи эшелон отправился в путь. Директором Царскосельской железной дороги стал Алексей Бобринский, оказавшийся таким образом крестным отцом железнодорожного транспорта в Российской империи.

Переезд в Смелу

Несмотря на железнодорожные успехи, граф не отказался от идеи сахарного производства. В 1838 г. он решил возобновить «сладкий» эксперимент, но теперь уже в более благоприятной климатической зоне. После женитьбы на графине Софье Самойловой, внучатой племяннице князя Григория Потемкина, Алексей Алексеевич получил в качестве приданого обширные земли в Киевской губернии — почти весь Звенигородский уезд, а также значительную часть Чигиринского и Черкасского уездов. Центром нового проекта граф выбрал небольшой городишко Смелу (ныне райцентр в Черкасской области).

Вскоре начал работать Смелянский песочно-рафинадный завод, положивший начало развитию свеклосахарной промышленности на территории современной Украины. Предприятие оказалось замечательной кузницей кадров для новой отрасли. Открытое на его базе начальное училище с трехлетним курсом обучения ежегодно заканчивало до 30 человек. Плата за обучение была умеренной, а ученики из бедных семей от платы освобождались. Со временем училище трансформировалось в солидный вуз — Киевский институт сахарной промышленности (ныне Национальный университет пищевых технологий).

На протяжении десятилетия граф открыл еще пять сахарных и один рафинадный завод. В составе одного из них — Капитановского — появилась селекционная станция, где выводили более сахаросодержащие сорта свеклы. Оборудование для сахароварения использовали собственное — граф открыл специальный механический завод. Он же выпускал и сельскохозяйственные орудия. Усилия Бобринского дали великолепный результат: стоимость фунта сахара упала с 2 руб. времен тульского эксперимента до 13 коп.!

Открывая предприятия, Бобринский не забывал и о социальной миссии: при каждом заводе работало больничное отделение, которое обслуживало не только работников завода, но и всех местных жителей. Более того, Алексей Алексеевич активно развивал бесплатную медицину. Например, построил за свой счет в Смеле бесплатную больницу на 100 кроватей. На ее содержание граф выделял ежегодно более 10 тыс. руб. Он также давал немалые деньги на благоустройство Смелы, население которой благодаря его заводам увеличилось за полтора десятилетия втрое — с 4 тыс. до 12,6 тыс. человек. А в 1856 г. Алексей Алексеевич переехал с семьей в этот симпатичный городок.

По словам киевского губернатора Ивана Фундуклея, графом Бобринским было потрачено «на оборудование всех владений сахарного завода 434 тыс. руб. серебром, привлечено до 2200 работников, которые вместе с машинами изготавливают продукции более чем на 1 млн руб. ежегодно… Завод приносит владельцу столько же рублей чистой прибыли».

По своим рельсам

Энергичную деятельность Бобринского внезапно оборвала смерть, наступившая 7 октября 1868 г. в Смеле. Вечером лег спать — и не проснулся. Во время сна разорвалась одна из мелких мозговых артерий. На протяжении 12 дней, пока тело покойного находилось в Смеле, возле него постоянно дежурили служащие завода. А бывшие крепостные приходили проститься со своим помещиком целыми уездами. Когда гроб отправляли в Петербург, его провожали около 2 тыс. человек. Крестьяне, впрягшись в катафалк вместо лошадей, сами везли гроб несколько верст к железнодорожной станции Бобринская (ныне станция им. Шевченко).

В свой последний путь из Украины в Петербург граф отправился по железнодорожным рельсам, инициатором прокладки которых он когда‑то был. Алексея Бобринского похоронили в Александро-Невской лавре. Проститься с телом знаменитого сахарозаводчика и своего двоюродного дяди прибыл император Александр II.