Кто обваливает цены на нефть

Какие страны окажут в наступающем году наибольшее давление на нефтяные цены? Группа передовиков выглядит так: США, Иран и, как ни странно, Россия, которой, с ее финансовыми проблемами, вроде бы совсем не с руки способствовать удешевлению своего главного и жизненно важного экспортного товара.

С американцами все ясно. Сланцевая революция состоялась. Можно не обращать внимания на то и дело появляющиеся в печати некрологи американской нефти. Технологический прорыв превратил США в решающий фактор мировой нефтяной отрасли. Не сговариваясь, тысячи компаний довели технологию извлечения углеводородов из сланцевых пород почти до совершенства. Скважину бурят и вводят в эксплуатацию за две-четыре недели с минимальными затратами. Капитальные издержки и потребности в кредитовании сведены до минимума. Добычу можно приостанавливать и возобновлять в кратчайшие сроки, реагируя на движение цен.

Именно Северная Америка, а не утративший всякое влияние ОПЕК, определяет сегодня объем рыночного предложения нефти и баланс предложения со спросом. Позволят цены — нефти будет много, просядут цены — американцы оперативно сократят добычу. Остальным экспортерам, в том числе саудовцам и кувейтцам, приходится отчаянно держаться за свои ниши на рынке, наращивая дебит месторождений и заманивая покупателей скидками.

Новым пугалом для отрасли стали сообщения о возможной отмене моратория на экспорт американской нефти, хотя эффект от этой меры, если ее и примут, окажется весьма скромным.

Во-первых, общий объем добываемой нефти в мире от этого не увеличится: американцы просто расширят ассортимент нефтепродуктов, которые они и так экспортируют огромными партиями, за счет добавления в список разрешенных к вывозу товаров легкой и сверхлегкой нефти.

Во-вторых, тяжелую сернистую нефть в США будут по-прежнему импортировать, чтобы загрузить приспособленные к таким сортам перерабатывающие заводы, а в нетто-экспортера нефти Штаты превратятся не ранее 2025 года.

И в-третьих, по всем прикидкам, объем этой новой нефти на рынке не превысит 1,5 млн баррелей в сутки. Более того, предназначенные к экспорту американские сорта нацелены на специализированные рынки и, скорее всего, заменят аналогичную по плотности и содержанию серы нефть из Ливии и прочих неспокойных мест, не вызывая дисбаланса и не слишком придавливая цены.

Однако внимание наблюдателей нефтяной отрасли, помимо США, привлекает Иран. Можно с достаточной степенью уверенности ожидать, что после снятия запрета на экспорт углеводородного сырья из этой страны на рынок поступят значительные партии нефти, добавив в общий объем предложения от 1,5 млн до 2 млн баррелей в сутки уже в течение 2016–2017 годов. И продавать эту нефть иранцы станут с огромными скидками, чтобы вернуть потерянных за время санкций покупателей в Европе и Азии.

В России ситуация складывается, мягко говоря, специфическая. Спрос на нефть и нефтепродукты внутри страны сокращается: паразитирующая на сырьевом экспорте экономика не проявляет признаков выздоровления, не говоря уже о росте. При этом добыча нефти опережает все прогнозы правительственных чиновников, и в итоге быстро увеличивается экспорт. При сохранении нынешних тенденций в изменении добычи и потребления можно предположить, что в 2016 году Россия будет поставлять за границу на 1,5 млн баррелей в сутки больше, чем делает это сейчас.

Иными словами, в снижении мировых нефтяных цен российские экспортеры сыграют такую же, если не большую роль, какую будут играть в будущем году компании Соединенных Штатов или Иран.

В российском случае, однако, есть один маленький нюанс. Поддерживать добычу на нынешнем уровне и даже несколько наращивать ее нефтяники смогут еще год-другой, после чего должен начаться спад производства. Справедливо полагая, что низкие цены сохранятся надолго, компании-операторы не стремятся вкладывать средства в новые проекты, где окупаемость может наступить лишь лет через 10–15, и неохотно инвестируют ставшие дефицитными средства в разработку трудноизвлекаемых запасов с высокой себестоимостью. Вместо этого нефтяники ускоренно и усиленно эксплуатируют действующие промыслы, приближая момент их истощения.

Одновременно они штурмуют правительство с требованиями новых налоговых льгот, прогнозируя, что к 2035 году добыча нефти в России упадет с прошлогодних 527 млн тонн до 297 млн тонн, то есть с более 10 млн баррелей в сутки до менее 6 млн баррелей. И хотя отчасти такие прогнозы можно считать шантажом госчиновников в расчете на налоговые послабления, доля истины в мрачном предсказании есть.

При сохранении тенденции России недолго осталось участвовать в большой игре на нефтяном рынке. Очень скоро за низкими ценами придет новая беда — сокращение добычи и потеря внешних рынков как источников валютных поступлений.