Европа в ожидании будущего: Как 2017 год может изменить политическое лицо ЕС

Прошедший год позволил Евросоюзу слегка прийти в себя после миграционного кризиса второй половины 2015 года. Однако миллионное «переселение народов» схлынуло, оставив после себя страхи и теракты. Вызванные ими общественные настроения, похоже, будут главным фактором на выборах, предстоящих сразу в нескольких странах Европейского Союза.

Предвыборные кампании, надо заметить, стартуют уже сейчас. Самый большой интерес, разумеется, к наиболее богатой стране — Германии. Здесь в конце августа или в первых числах сентября изберут нижнюю палату парламента — Бундестаг. По итогам этих выборов парламентарии сформируют коалицию (если какая-нибудь партия не получит большинство мест в одиночку, чего давно не было), а затем назовут федерального канцлера и министров.

Главным претендентом на пост главы правительства считается его нынешний руководитель Ангела Меркель. В конце 2016 года она уже подтвердила намерение вновь бороться за власть. И, судя по опросам общественного мнения, шансы на победу (вместе с правоцентристской коалицией ХДС/ХСС) у Меркель весьма велики.

Впереди — год разгадок

В России такой исход выборов в Германии явно считают нежелательным и надеются на поражение Меркель. А некоторые в Германии даже считают, что Кремль активно на такой результат работает. Например, помогает национал-популистам из партии «Альтернатива для Германии», которая в 2016 году сумела попасть почти во все земельные парламенты в ФРГ и рассчитывает на хороший результат на федеральных выборах. В то же время, на ее победу, как и на большой успех тоже лояльной России «Левой» партии, состоящей в основном из бывших коммунистов, рассчитывать не приходится, поэтому фаворитом россиян считаются социал-демократы (СДПГ).

Одним из вероятных конкурентов Меркель в борьбе за пост канцлера, особенно если власть в итоге вновь достанется «большой коалиции» христианских демократов и социал-демократов, долгое считался время министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер, один из лидеров СДПГ и бывший глава администрации канцлера Герхарда Шредера. Однако он в январе должен быть избран президентом страны. Это важная, но скорее представительская должность, которую даже по сравнению с постом министра иностранных дел можно назвать «почетной пенсией». Конечно, Штайнмайер продолжит влиять на федеральную политику, но дорога в канцлеры ему будет закрыта. Другой лидер социал-демократов, нынешний вице-канцлер Зигмар Габриэль, в качестве претендента на пост канцлера выглядит слабовато.

Однако у немецких левоцентристов есть «рояль в кустах»: спикер Европарламента Мартин Шульц, который намеревается оставить свой пост и вновь окунуться в политическую борьбу на родине. Это весьма вероятный вариант, как и то, что Шульц почти наверняка тогда добьется своего выдвижения на пост федерального канцлера от СДПГ. При этом Шульц в ЕС считается человеком едва ли не наиболее критично настроенным в отношении политики Кремля.

Таким образом, ход германских выборов можно приблизительно предсказать и даже спрогнозировать, какие кандидаты будут бороться за власть. Зато очень сложно предвидеть, какую политику затем будет проводить немецкое правительство, особенно в отношении Украины и Росссии.

Эпоха газовых войн возвращается

Во Франции ситуация прямо противоположная. Там в 2017 году будут выбирать президента, который является не только формальным, как в Германии, но и реальным главой государства — в его руках сконцентрированы наибольшие полномочия. Предсказать сейчас даже приблизительно, кто займет этот пост, практически невозможно. Ясно только, что это не будет ни действующий глава государства Франсуа Олланд, который отказался участвовать в праймериз социалистов, ни экс-глава государства Николя Саркози, потерпевший поражение на праймериз голлистской Республиканской партии.

Зато в первом туре точно будут участвовать экс-премьер Франсуа Фийон, обыгравший Саркози, и лидер партии «Национальный фронт» Марин Ле Пен. В рядах правых и центристов могут, разумеется, появиться и другие желающие занять Елисейский дворец. Ну, а со стороны «левых» точно будет несколько кандидатов от небольших партий, включая местных троцкистов, а главного претендента определят социалисты на праймериз. После отказа участвовать в них крайне непопулярного в обществе Франсуа Олланда, самые высокие шансы у экс-премьера Эммануэля Вальса и его тезки — бывшего министра экономики Эммануэля Макрона.

Таким образом, нельзя пока сказать, кто из кандидатов имеет наибольшие шансы выйти во второй тур. Но еще труднее вычислить, кого из потенциальных победителей можно считать наиболее «пророссийским». Традиционно эту нишу занимала Марин Ле Пен, однако и Франсуа Фийон считается чуть ли не личным другом Владимира Путина. Эммануэль Вальс сейчас придерживается консервативной позиции в отношении России, чтобы собрать голоса тех, кто не станет выбирать Фийона и Ле Пен, но в бытность премьером и он был против введения санкций и выступал за проведение максимально меркантильной политики в отношении Москвы. В частности, Вальс высказывался в пользу того, чтобы все же передать России два вертолетоносца типа «Мистраль», построенные на французских верфях по ее заказу и «зависшие» там после обострения украинского конфликта. Однако корабли в итоге все же были отданы Египту.

Трампу и Путину не дадут поделить мир

Похожая история и в Чехии, которая в 2017 году выбирает парламент, а в самом начале 2018 года — президента. Нынешний глава государства Милош Земан считается пророссийским политиком. Но здоровье может не позволить ему переизбраться. При этом серьезных альтернатив Земану нет. Что касается парламента, то там за победу, предположительно, будут бороться социал-демократы нынешнего премьера Богуслава Соботки и партия «Да» (Ano), которую возглавляет миллиардер и вице-премьер Андрей Бабиш. Даже если они поменяются местами в правящей коалиции, во внешней политике Чехии вряд ли что-то серьезно изменится, в отличие, разумеется, от внутренней, где Бабиш, как говорят его оппоненты, намерен монополизировать всю страну как свою частную фирму.

Самая туманная ситуация в Италии. Там выборы в парламент досрочные, они назначены после того, как избиратели сказали «нет» на референдуме премьеру Маттео Ренци и реформам, предложенным его правительством. Неясно даже, кто имеет наибольшие шансы на этих выборах. А уже внешнеполитические установки Италии точно будут определяться уже после избрания парламента и формирования правительства.

Итоги всех этих выборов, особенно немецких и французских, будут отражаться и на политике ЕС в целом. Причем, в зависимости от того, кто и где победит, определяться будет даже то, какая из стран будет считаться в Евросоюзе ведущей. В случае поражения Ангелы Меркель и победы во Франции достаточно сильного лидера, Париж вполне может отодвинуть Берлин на второй план, тем более, что речь во внутренней и внешней политике все чаще идет о безопасности и военных действиях, а тут французы, которые и сегодня постоянно ведут военные операции за рубежом, в тех же Африке и Сирии, выглядят явно сильнее немцев. Вдобавок, после Brexit Франция может остаться единственной ядерной державой в ЕС, а это серьезный аргумент в эпоху, когда некоторые страны грозят партнерам «ядерным пеплом».