Обменники выходят из тени

Уличные обменные пункты становятся весомыми игроками рынка обмена наличной иностранной валюты. Небанковские обменники, через которые раньше официально проводили всего 1% от всех валютообменных операций, в июне уже занимали почти половину рынка. Но де-факто переток клиентов не происходит, просто обменники начали декларировать свои реальные обороты.

Дышат в затылок

Небанковские сети обменных пунктов легализовали большую часть своих оборотов торгов наличной иностранной валютой, которые уже вплотную приблизились к объему конвертационных операций физлиц в кассах банков. Как сообщили в Национальном банке, небанковские обменные пункты в июне купили у населения валюты на $297,5 млн и продали ему почти всю эту сумму — $292,1 млн (объем торгов составил $589,6 млн). В то же время банки хоть и купили значительно больше валюты ($473,6 млн), при этом продали населению меньше трети этой суммы ($140,4 млн). Поэтому их оборот торгов ($614 млн) был почти таким же.

Официальный объем рынка небанковских услуг по обмену иностранных валют начал расти в начале года. Если в декабре 2016-го уличные обменники декларировали покупку у населения $9,5 млн и продажу ему идентичной суммы, то спустя семь месяцев эти показатели выросли более чем в 30 раз (см. график).

В отчетности обменники пишут, что продают всю выкупленную валюту обратно «в рынок». Сальдо их операций хоть и позитивное, но незначительное — до $6 млн в месяц. «Статистика декларирования объемов операций изменилась после снятия административных искусственно установленных барьеров», — пояснял ранее директор департамента лицензирования НБУ Александр Бевз.

Легализация рынка была спровоцирована снятием искусственных ограничений, которые стимулировали развитие теневых операций. С января 2017 года парламент отменил 2-процентный сбор в Пенсионный фонд при покупке населением наличной иностранной валюты. Чтобы не платить этот сбор, обменники ранее просто официально не оформляли валютообменные операции клиентов. С учетом близких номинальных курсов валют в обменниках и банках неуплата сбора обменниками давала им нерыночное преимущество в глазах клиентов. К тому же обменники не проводят идентификацию личности, а лишь просят подписать квитанцию.

При этом обменники, в отличие от банков, не соблюдали лимит продажи валюты в одни руки не более чем на 12 тыс. грн. Они дробили крупные транзакции на несколько операций или вовсе их не оформляли. Однако в апреле НБУ поднял лимит обмена валюты до 150 тыс. грн, что позволило украинцам официально покупать в обменниках крупные суммы. Это уравняло банки и финансовые учреждения. «Отмена 2% сбора и увеличение порога суммы валютообмена положительно влияют на динамику и обеспечивают выведение дополнительных объемов с теневого рынка», — констатирует директор по рынкам капитала Альфа-Банка и Укрсоцбанка Татьяна Попович.

Объемы операций в банках тоже растут, но банки придерживаются иной тактики: они уже давно работают как валютные пылесосы — выкупают с рынка больше наличной валюты, чем ее продают обратно. С начала года объем покупки валюты банками рос каждый месяц: в июне они выкупили в 3,8 раза больше, чем в январе (хотя к маю в июне произошло незначительное проседание на 15%). В то же время объем продажи валюты практически не менялся — вырос за полгода всего на 62%. Извечное «валюты нет» в кассах банков можно услышать даже сейчас.

Благодаря этой тактике в I полугодии банки «накопили» лишних $1,45 млрд — три четверти этой суммы получены за последние три месяца (см. график выше). В период оттока депозитов это бы упростило банкам доступ к наличной валюте для возврата вкладов клиентам-физлицам, но, по данным Нацбанка, с января по июнь портфель валютных вкладов населения сократился всего на $175 млн. Поэтому лишняя наличная валюта была обменена на безналичную для ее продажи на межбанке.

Борьба за лидерство

Изменение структуры рынка показывает усиление веса небанковских компаний. Если в декабре небанковские обменники провели операций покупки-продажи валют в объеме 9% от операций, проведенных банками, то в январе этот показатель вырос до 35%, а к концу I полугодия достиг 96% (см. график).

При этом идентичная траектория (красная линия на графике «Соотношение объема операций ...») наблюдается в сегменте покупки валюты, где небанковские обменники активно конкурируют с банками, часто ставя курсы покупки выше, чем в банках. Поэтому в июне их объем покупки валюты рос даже на фоне сокращения притока валюты со стороны населения.

В то же время в сегменте реализации валюты небанковские обменники еще в марте стали продавать больше валюты, чем все банки (желтая линия на графике «Соотношение объема операций ...»), а в мае-июне обменники и вовсе продавали в два раза больше, чем банковские учреждения.

Сейчас практически невозможно найти обменник, где на просьбу о покупке валюты ответили бы отказом. Наоборот, обменники продадут любой объем требуемой валюты, а также выдадут дисконтную карту на последующие покупки, как это делали в компании «Финод». А если требуемой суммы валюты нет в наличии, вас направят в ближайший обменник этой же сети, в котором продадут необходимую сумму и выдадут визитку для предварительной брони крупных сумм покупки валюты на будущее, как это делали в сети «Виктория», возобновившей работу в начале года.

А еще меньше трех лет назад НБУ вынашивал планы закрытия всех уличных обменников. В январе 2015 года первый заместитель главы НБУ Александр Писарук анонсировал подготовку законопроекта «О внесении изменений в Декрет Кабмина „О системе валютного регулирования и валютного контроля“». В НБУ тогда заявили, что «инспекционные проверки валютообменных пунктов, открытых небанковскими финансовыми учреждениями, в том числе на основании агентских соглашений с юрлицами, выявили многочисленные нарушения требований нормативно-правовых актов НБУ при осуществлении валютообменных операций и недостаточный уровень контроля со стороны руководства небанковских финучреждений за деятельностью собственных структурных подразделений».

«Отсутствие надлежащего контроля открывает возможности для возникновения системных злоупотреблений и дальнейшего увеличения социального напряжения. Кроме того, учитывая, что единым законным средством платежа в Украине является гривна, иностранная валюта (доллар) не может рассматриваться как товар первой необходимости, а центральный банк государства не должен организовывать его круглосуточную и легкодоступную продажу», — заявляли в НБУ.

Решение проблемы регулятор видел в том, чтобы запретить валютообменные операции всем, кроме банков. Для обоснования этой инициативы НБУ привел данные, что 99% объемов операций по покупке и продаже наличной иностранной валюты осуществляется банками и только 1% — финучреждениями. «С черным рынком они не конкурируют и особо не помогают. Экономической целесообразности в их существовании нет, „головняка“ — полно», — объяснял Александр Писарук.

Но законопроект так и не был разработан, а инициатива вновь была «похоронена». Отметим, что в НБУ при Владимире Стельмахе в 2008 году уже предлагали запретить уличные обменные пункты, но отказались от этой идеи после протестов работников обменных пунктов.
В нынешнем случае НБУ также быстро передумал. Уже в конце 2015 года он пошел другим путем: ужесточил условия лицензирования, одновременно начав массово раздавать лицензии новым компаниям. Летом 2016 года он требования даже ослабил. После этого он начал выявлять незаконные обменники и вести их реестр. А в регионах прокатились волны проверок. Но этот рынок начал переживать бум: количество обменников выросло с 1107 в начале 2015 года, когда их хотели закрыть, до 3276 офисов на текущий момент.

Налоговый контроль

НБУ недоволен лишь тем, что эти компании не платят налоги, хотя их и заставили использовать РРО. В июне Александр Бевз предложил ввести фиксированный сбор с каждого обменного пункта небанковских учреждений, чтобы лишить их стимула занижать уплату налога на прибыль. На момент, когда в НБУ заговорили об этой инициативе, они еще не начинали диалог с Минфином, тогда как предварительные консультации с рядом крупных операторов рынка состоялись еще в 2016 году.

«И они действительно говорили, что для них отсутствие привязки налогов к прибыли может быть стимулом показывать обороты в отчетности. Но тогда не было РРО», — отмечал Александр Бевз. По его словам, внедрение «патентного сбора», как в НБУ его называют, не преследует цели увеличить количество налогов. «Но если это увеличит поступления в бюджет и добавит прозрачности рынку, то это не тот случай, когда надо прикрываться дебюрократизацией, а просто приветствовать здравую инициативу», — говорил он.

Банкиры считают эту инициативу дискуссионной. «Пока еще рано говорить о влиянии подобного сбора на конкуренцию между банками и небанковскими обменными пунктами: все будет зависеть от его размера, порядка и частоты уплаты. На самом деле для обменных пунктов введение подобного сбора может стать своеобразным путем для „выхода из тени“, когда будет проще один раз заплатить сбор и потом показывать реальные объемы валютообменных операций и прибыль. В то же время практику использования различными игроками разных подходов к налогообложению однотипных операций вряд ли можно в принципе считать рыночной», — сообщает главный казначей Альтбанка Наталья Жиленко.

Татьяна Попович считает, что инициатива НБУ не изменит ситуацию на рынке: «Решение, которое может повысить прозрачность рынка, — это работа в стране только банковских обменных пунктов, где регулятор диктует и проверяет процедуры комплаенса, финмониторинга и т.д.».