В 2014 году мировой энергорынок снижал зависимость от газа в пользу альтернативной энергетики и угля

Основным фактором, определявшим уровень цен в последние годы выше $ 100 за баррель, были тенденции финансовых рынков

Фото: Reuters

2014 год стал, пожалуй, одним из наи­бо­лее дра­ма­тич­ных для ми­ро­вых энер­ге­тических рын­ков. Стре­ми­тель­ное па­де­ние цен на нефть, масштабная ди­вер­си­фи­ка­ция поставок газа в Европе и усиление поддержки альтернативной энергетики — все это является свидетельством системных переломов в энергосекторе. Многие из этих трендов указывают вектор движения Украине, которая поставила снижение энергозависимости в ранг одного из ключевых направлений нацио­нальной безопасности.

$ 100 остались для истории

Ключевым событием на энергорынке в уходящем году, безусловно, стало падение цен на нефть. С начала года они снизились примерно на четверть — до $ 80 за баррель.

Несмотря на совершенно прозрачный политический контекст, связанный с агрессией России на востоке Украины, этому есть и целый ряд объективных экономических причин.

Основным фактором, определявшим стоимость нефти в последние годы свыше $ 100 за баррель, было не соотношение физического спроса и предложения на черное золото, а тенденции финансовых рынков. К примеру, в начале 2008 г. цены неожиданно поднялись до $ 140 за баррель «только лишь» из‑за всплеска ипотечного кризиса в США, который снизил привлекательность рынка акций. Практически вся ликвидность рынка тогда пошла в нефтяные фьючерсы.

Аналогичная ситуация складывалась в 2011‑2012 гг., когда стоимость нефти марки Brent достигала $ 125 за баррель на фоне роста добычи нефти в США, сопряженной со сланцевой революцией. Кроме того, в этот же период Саудовская Аравия продемонстрировала значительные объемы свободных добывающих мощностей.

То есть объективно значимых оснований для слишком высоких цен на добываемый ресурс не было никаких. Вследствие денежной накачки экономик «количественным смягчением» поднялись лишь фондовые и сырьевые индексы. Реальной экономики этот рост не коснулся.

По мнению многих экспертов, объективных причин для пребывания цены в диапазоне выше $ 100 за баррель нет. Соответственно, будут дешеветь и другие энергоносители. Нисходящий тренд поддержит ряд факторов. К примеру, постепенному снижению стоимости газа будет способствовать уменьшение его потребления в Европе, связанное прежде всего с массовым закрытием газовых ТЭС.

Газа становится меньше

По данным консалтинговой компании Capgemini, в странах Евросоюза с высокой удельной долей проектов альтернативной энергетики заметно снизилась загрузка производственных мощностей газовых ТЭС. Около 110 ГВт мощностей газовых станций в Европе не оправдывают вложенных инвестиций и являются кандидатами на закрытие.

По оценкам Международного энергетического агентства, минимальный уровень загрузки мощностей, при котором газовые ТЭС будут оставаться рентабельными, составляет 57 %.

Согласно исследованиям компании IHS, суммарная мощность газовых ТЭС в регионе, которые работают в убыток, не покрывая затрат, и могут быть закрыты до 2016 г., составляет 130 ГВт. Это примерно 60 % от общей мощности газовых ТЭС в Европе.

По данным «группы Магритта» — объединения первых лиц десятка европейских энергогигантов, компании закрыли 51 ГВт современных газовых электростанций в Европе, что соответствует совокупной установленной мощности Чехии, Бельгии и Португалии.

Крупные компании энергосектора стремятся избавиться от европейских газовых электростанций, работающих в убыток в условиях масштабной господдержки возобновляемой энергетики, пишет немецкая газета Handelsblatt. К примеру, свои энергоактивы в Италии суммарной мощностью 6 ГВт уже сегодня продает немецкий концерн E. On.

Причин закрытия газовых ТЭС несколько. Первая — естественное желание снизить зависимость от газа.

Вторая — стимулирование альтернативной энергетики в рамках большой программы, согласно которой к 2020 г. необходимо на 20 % сократить выбросы углекислого газа, на 20 % улучшить энергоэффективность и до 20 % нарастить получение энергии с помощью возобновляемых источников.

Газовая генерация в Европе находится в затяжном кризисе, вызванном господдержкой развития «зеленой» энергетики в странах ЕС. Электроэнергия, вырабатываемая станциями на возобновляемых источниках (ВИЭ), закупается в приоритетном порядке по спецтарифу, существенно превышающему рыночные цены. «Зеленые» мощности вытесняют газовые станции, которые не могут работать в условиях высокой цены на газ и низких оптовых цен, вызванных стагнацией энергопотребления в кризис и повышением энергоэффективности экономики.

Третья причина — растущие конкурентные преимущества угля местного производства. Одним из факторов такого положения дел называют политику США по экспансии на европейские рынки энергоресурсов. Благодаря сланцевой революции цены на природный газ в США упали и голубое топливо стало дешевле угля.

Потеряв часть рынка дома, американские угледобывающие компании начали искать клиентов в других частях света. Таким образом, в Европе американский уголь сейчас стоит меньше, чем газ. На следующем этапе европейские производители электроэнергии начинают переходить уже на уголь внутренней добычи.

По прогнозу Фабио Маркетти, директора по связям с государственными органами итальянской энергетической компании Eni, к 2015 г. в Германии будут закрыты газовые электростанции общей мощностью 10 ГВт и открыты угольные на 7 ГВт. И это притом что Германия — лидер ЕС по субсидированию возобновляемых источников энергии.

Более благосклонное отношение к углю могло повлечь и сокращение объемов производства в ЕС. В результате сократились выбросы углекислого газа и, соответственно, суммы, которые предприятия платят за квоты на них. Наряду с повышением энергоэффективности предприятий это способствовало тому, что невысокая плата за выбросы снизила стимулы избегать использования грязных энергоресурсов.

Маленькая, но гордая

Существенные изменения ожидаются и на рынке сжиженного газа. Открыв собственный плавучий СПГ-терминал в Клайпеде, Литва сможет полностью обходиться без российского газа. Коммерческие поставки на терминал начнутся в начале 2015 г. после его проверки.

Кроме того, при критической ситуации литовцы смогут обеспечить голубым топливом не только себя, но и соседей из Латвии и Эстонии: терминал сможет получать ежегодно 4 млрд куб. м газа, тогда как потребление трех балтийских стран не превышает 5 млрд куб. м.

Изначально Литва планирует покупать 540 млн куб. м в год, что составляет четверть ее потребления, у норвежской Statoil. Долгосрочный контракт с «Газпромом» истекает в конце 2015 г. и будет продлен, только если в формуле будет зафиксирована спотовая цена, сообщила президент Литвы Даля Грибаускайте.

Необходимые решения для обеспечения украинских ТЭС местным топливом можно было принять еще летом. Но команды президента и премьера не смогли скоординировать работу

«Теоретически литовский газ (а после покупки у Катара он уже литовский) составит конкуренцию российскому, — признает Сергей Пикин, директор российского Фонда энергетического развития. «Если у «Газпрома» контрактная цена в среднем для Европы $360‑380, то Литва будет ориентироваться на спотовые цены европейских хабов. Они зависят от ситуации: в холодную зиму могут подниматься до $400 за тыс. куб. м, зато летом — опускаться даже до $260».

Литовский газ сможет покупать и Украина, которая сегодня озабочена диверсификацией обеспечения голубым топливом и снижением зависимости от «Газпрома». В начале октября были заключены контракты на поставку норвежского газа компании Statoil через газотранспортную систему Словакии по $ 340 за тыс. куб. м. Объемы поставок — примерно 11 млн куб. м газа в сутки, что составляет почти половину от общего реверса.

«В очень короткие временные рамки нам удалось понять и применить стандартную практику торговли газом в Европе, включая контракты Европейской федерации энерготрейдеров (EFET), а также внедрить эти нормы в национальное законодательство», — заявил руководитель департамента международного сотрудничества «Нафтогазу» Юрий Витренко.

Украине нужно активизироваться

Впрочем, девальвация гривни не позволит Украине ощутить преимущества подешевевших энергоносителей. Соответственно, гривневые расходы на энергоресурсы будут также отрицательно сказываться на конкурентоспособности экономики.

Чтобы качественно изменить ситуацию, Украина должна снижать зависимость от России в энергопоставках, минимизировать импорт газа, угля, электроэнергии.

Пока же все происходит с точностью до наоборот. Страна вынуждена импортировать уголь из РФ. Есть планы закупок электроэнергии. Такая ситуация, по мнению экспертов, является следствием бездеятельности государственных органов при подготовке к зиме. Необходимые решения для обеспечения украинских ТЭС местным топливом можно было принять еще летом. Но команды президента и премьера не смогли скоординировать работу.

Чтобы радикально сменить вектор энергетической зависимости, Киеву в первую очередь необходимо включаться в международные проекты торговли сжиженным газом. Тот же литовский газ может поставляться через Польшу. Кроме того, возможно возвращение к идее газового хаба в черноморских портах.

Также следует оставаться активным игроком на рынке экспорта электроэнергии и даже наращивать объемы. В этом контексте инициативы правительства по принудительному сокращению экспорта на 50 % выглядят достаточно странно.

Во-первых, во время дефицита валюты в стране это может помешать укреплению гривни, во‑вторых, снижение объемов экспорта практически никак не влияет на внутреннее потребление. «Как мы знаем, у нас большинство электроэнергии экспортируется в западном направлении с так называемого Бурштынского острова, то есть из части западной Украины, где расположена Бурштынская ТЭС. Эта электростанция работает на угле, с которым пока в стране проблем нет, она сжигает уголь газовой группы, 90 % которого добывается на территории, контролируемой украинскими властями», — поясняет аналитик компании Concorde Capital Александр Паращий.

По его словам, для работы с ЕС преимущество украинских поставок заключается еще и в том, что Украина находится в другой временной зоне с Европейским союзом. «Это важно для сглаживания пиков. Когда у нас пик потребления электроэнергии, то в Европе он еще не начался. Соответственно, мы можем брать электроэнергию у них, а затем передавать им. Это такое взаимовыгодное сотрудничество двух сторон», — отмечает Паращий.

На сегодняшний день энергетическая независимость является едва ли не ключевым фактором независимости государственной. И активная интеграция Украины в процессы, происходящие на энергорынке Европы, включая полноценную имплементацию Третьего энергопакета — может стать залогом такой независимости уже в ближайшие годы.