Большое смешение

Евгений Белоусов

Эксперт-геммолог Евгений Белоусов о том, что деление камней, имеющих ювелирную ценность, на драгоценные и полудрагоценные все больше утрачивает смысл.

   Драгоценные камни — это всего лишь несколько позиций строго определенных цветов: белый бриллиант, красный рубин, синий сапфир, зеленый изумруд. Более того, были времена, когда все красное считалось рубинами, все зеленое — изумрудами, а все синее — сапфирами (вспомним знаменитую красную шпинель в короне Российской империи, долго считавшуюся рубином). Я не буду останавливаться на том, как установился этот «канон» — на то были свои исторические и экономические причины. Фокус в том, что с тех пор изменилось решительно все.

   Во-первых, изменился и продолжает постоянно меняться ассортимент: природные запасы одних камней исчерпались, месторождения других только-только открыты. Во-вторых, резко растет спрос. Тем, что когда‑то могли позволить себе только особы аристократических фамилий, теперь активно интересуются и люди с доходом «выше среднего». Отрасль переживает взрывной рост, и в последние годы особенно значительную роль здесь играет стремительно растущий китайский рынок камней. Китайские оптовики не только забирают львиную долю того, что появляется на крупных международных выставках, но и «вычищают» целые месторождения. Например, голубые и лазурно-зеленые турмалины из Намибии, которые еще недавно было совсем нетрудно достать, сейчас не найти в продаже нигде на планете — китайцы выкупили все, что было найдено на месторождениях, и убедительно попросили никому не продавать то, что еще будет добыто — мы, мол, купим дороже.

   В итоге цены на некоторые полудрагоценные камни растут быстрее, чем на драгоценные. Если еще лет десять назад в «топе» была только такая вековая классика как синий сапфир, красный рубин, зеленый изумруд, то сейчас «подтянулись» и камни, которые ранее не были особенно популярными. Пример — та же шпинель: 10 лет назад ее заказывали считанные клиенты на планете, теперь же интересующихся неизмеримо больше, притом что материала больше добывать не стали.

    Камень сегодня известен и очень дорог, так что теперь «полудрагоценная» шпинель в красном или синем цвете встречается гораздо реже, чем, например, «драгоценный» сапфир. Кроме шпинели в фаворитах оказались и турмалины всех цветов — они растут в цене примерно на 30 % ежегодно. Уверенно дорожают топазы, аметисты, цитрины. По некоторым позициям удорожание идет так быстро, что продавцы в Украине не успевают на него отреагировать: иногда здесь можно найти камни по цене чуть ли не вдвое меньше мировой. Особенно бурный рост цен наблюдается в сегменте эксклюзивных камней. То есть не тех, что выставлены на прилавках большинства магазинов, — там ассортимент диктует наличие материала: например, аметиста или цитрина так много, что его можно разложить на все прилавки мира. А вот, скажем, зеленый гранат очень редок, и его не хватит не то что на магазины и даже бутики — даже на эксклюзивные заказы.

   Все эти перемены, конечно, диктуют моду и тенденции в ювелирной отрасли. В последние несколько лет полудрагоценные камни появились в коллекциях всех мировых ювелирных брендов. Скажем, если раньше можно было ставить знак равенства между словами Graff и «бриллианты», то теперь в изделиях этого бренда используются и гранаты, и шпинели, и аквамарины. В новых изделиях Dior можно найти до десятка наименований полудрагоценных камней — еще недавно это казалось немыслимым. То же касается и сочетания цветов. Раньше действовало негласное правило «не более двух цветов». Например, синий сапфир или зеленый изумруд в центре изделия, а по периферии — белые бриллианты. Теперь этой аскетической строгости нет: синий сапфир в центре изделия, вокруг все усыпано изумрудами, по бокам — рубинчики, цитрины, аметисты, гранаты, бриллианты. Все вперемешку, без «иерархического» деления на драгоценные и полудрагоценные камни.
Где же во всей этой истории мы, украинцы? В целом мы следуем мировым тенденциям. И этим, кстати, отличаемся от россиян, во вкусах которых всегда чувствовалась своя «патриотическая» специфика: изумруд должен быть обязательно уральским, бриллиант — якутским, плюс традиционная популярность российских александрита и демонтоида. Когда‑то мы могли похвастаться украинскими бериллом и топазом, добывавшимися в Житомирской области, но месторождение уже закрыто, все образцы давно проданы, а камень не рекламируется.

   Так что современный украинский вкус применительно к камням и ювелирным изделиям я бы охарактеризовал как вполне европейский, но без приставки «западно-» — Западная Европа в целом более консервативна и достаточно строга в выборе цветов и дизайна. Наш вкус я бы назвал «византийским». Пожалуй, нам так же близки Италия и Франция — страны, которые издавна прививали нам моду. В отличие от Западной и особенно Северной Европы, у нас любят разноцветие. Еще одна местная особенность: украинские женщины предпочитают покупать сразу несколько изделий — обязательно комплектами. В Европе и Америке комплекты считаются пошлостью. Лично я не воспринимаю это столь драматично: здесь нет эталона, просто у нас разные вкусы.

   Мы следуем за мировой модой, но — с некоторым опозданием. Тут сказываются плохая информированность и стереотипы, корнями уходящие в советские времена. Например, многие клиенты интересуются рубинами, но дело доходит до покупки довольно редко — покупатели хотят большой красный камень (потому что помнят огромные искусственные советские рубины), а таких на рынке практически нет: те, что есть — маленькие, мутные, не блестящие, и при этом немало стоящие. Та же история с гранатами: согласно стереотипу, это должен быть бюджетный красно-коричневый камень — такие добывались в Чехословакии.

   Конечно, информированность значительно выросла в последние годы. Но еще совсем недавно украинец вместо синего сапфира охотнее покупал черно-зелено-буро-непонятно какой. Просто потому что вкус формировали местные барыги, которым было выгоднее подешевле купить «поганеньке-чорненьке», убедить клиентов в том, что именно такой «черный сапфир» — это круто (а синий — нет!), и продать его подороже. Еще лет семь назад мне постоянно приходилось отвечать на вопросы типа: «А что это такое зеленое, красивое — изумруд?» — «Нет, это зеленый гранат» — «Ой, а что, разве бывают зеленые гранаты? Наверное, дешевый?» — «Нет, он стоит как изумруд». В ответ — непонимание и недоверие. «А это что такое оранжевое? Цитрин?» — «Нет, это оранжевый гранат.» — «Бывает и такое?! А этот желтый камень — это же цитрин?» — «Нет, это желтый сапфир». Сейчас украинцы уже знают, что гранат бывает не только красно-коричневый, но и зеленый — африканский цаварит, весьма дорогой: 3‑каратный камень в насыщенном цвете сейчас стоит от $ 1500 за карат (а семь лет назад стоил в пять раз дешевле). Оранжевый гранат, 3‑каратный камень которого семь лет назад стоил $ 100 долларов за карат, у нас тогда также мало кто покупал, рассуждая следующим образом: это похоже на цитрин, а цитрин недорогой.

   Теперь же, когда камень появился в коллекциях Dior и стоит у нас не менее $ 600 за карат, его хотят многие — только вот найти качественный, чистый камень теперь гораздо труднее: запасы исчерпались, при покупке приходится мириться с включениями и неидеальным цветом.

   Инерция мышления сказывается и сегодня. Многие у нас по старинке отдают предпочтение драгоценным камням по сравнению с полудрагоценными. Особенно консервативны мужчины: рассмотрев предложенные варианты, они обычно покупают для ювелирных украшений те камни, названия которых слышали в детстве или юности. «Зачем вникать и отдавать деньги за что‑то непривычное (турмалин, шпинель, хризоберил, цаварит), если есть бриллиант и изумруд?» Впрочем, ситуация начинает меняться, и меняют ее украинские женщины. Они активнее мужчин интересуются тенденциями на ювелирном рынке — а тенденции складываются в пользу полудрагоценных камней. И вообще дамы более склонны делать покупки, доверяя своим эмоциям — то есть выбирая «по красоте». А красоты (разнообразия цветов, тонов и форм) в полудрагоценных камнях, пожалуй, все‑таки больше, чем в камнях-корифеях.