По прошествии более 130 лет с момента основания завод «Большевик» на Шулявке все еще в строю. Швейцарский предприниматель Яков Гретер сумел разглядеть «сладкие» перспективы для будущего предприятия имперского масштаба

Швейцарский предприниматель Яков Гретер прожил в Киеве 37 лет. Здесь он быстро смекнул, что секрет успеха — это не только инновации, но и доступ к госзаказам. Европеец успешно продвинулся в обоих направлениях.

Первым освоил выпуск новой машиностроительной продукции, а также обзавелся нужными связями и в Киеве, и в столичном Петербурге. Не забывая при этом благодарить чиновников, распределявших заказы. Результат оказался блестящим: маленький заводик, основанный Гретером на окраине Киева, превратился в одно из крупнейших предприятий Российской империи.

Не поделили

В последней четверти XIX века Киев был клондайком. Дело в том, что Украину охватил сахарный бум, количество сахарных заводов росло как на дрожжах, чему способствовала протекционистская политика правительства Российской империи. А сахарной столицей был Киев.

«Сладкие» перспективы привлекли в город швейцарца Якова Гретера. Он, искавший применение своим капиталам, быстро выявил пустующую нишу. Оказалось, что оборудование для сахарных заводов местные промышленники закупают в Европе. Это существенно удорожает стартап. Швейцарец решил открыть в Киеве предприятие по производству оборудования для сахарной отрасли.

В декабре 1881 г. бизнесмен выкупил у наследников полковника Леоновича право на вечное пользование четырьмя десятинами (примерно 4,4 га) казенной земли на западной окраине города — Шулявке. Почему там? Предприниматели, строившие предприятия на государственной земле за пределами города, освобождались от земельного налога и оценочного сбора.

Гретер, прекрасно разбираясь в финансовых вопросах, не ориентировался в тонкостях сахарных технологий, поэтому взял в дело компаньона — немецкого инженера Филиппа Мозера. 26 июля 1882 г. они открыли «Киевский чугунолитейный и механический завод». Обязанности распределили так: Гретер курирует материально-финансовые вопросы, а Мозер — технико-технологические.

Вначале на заводе работало всего 30 человек. Предприятие было оснащено простейшим оборудованием и выпускало сравнительно простую продукцию — рафинадные формы, фильтр-прессы, чугунную арматуру, болты, гайки, прочие крепежные изделия.

Случалось, денег на закупку сырья не хватало, и тогда приходилось выкручиваться. Однажды Гретер приобрел по дешевке на складах государственного завода «Арсенал» большую партию устаревшего оружия. Это были берданки — винтовки системы Бердана, снятые с вооружения российской армии после войны с Турцией. Бизнесмен нашел им применение: из переплавленных винтовок получились замечательные скобяные товары.

Ниша была выбрана совладельцами правильно, конъюнктура складывалась благоприятно, и вскоре годовой объем производства достиг 100-165 тыс. руб. Но на этапе распределения прибылей компаньоны рассорились. В 1888 г. Филипп Мозер забрал свою долю и покинул Киев.

Монополист

Гретер начал поиск новых партнеров. Ими стали выпускник Пражского политехнического института Йозеф Криванек и польский строительный магнат Станислав Кукш. Уставной капитал предприятия составлял 1 млн руб. Гретер оставил за собой контрольный пакет — 324 акции. Станислав Кукш получил 101 акцию, а молодой специалист Йозеф Криванек стал обладателем 10 именных акций и директорского портфеля. Он оказался блестящим знатоком своего дела, став вскоре мозговым центром предприятия.

Новые совладельцы провели в 1890 г. коренную реконструкцию предприятия. Появились новые цеха, основными из которых стали чугунолитейный, котельный, токарный, кузнечный и рафинадных форм. Все они были оснащены новейшим оборудованием из Европы.

Предприятие выпускало механическое, котельное и литейное оборудование, станки, «всякого рода машины, аппараты и снаряды» (так оно рекламировало свою продукцию) плюс полную линейку оборудования для сахарных заводов — от переработки свеклы до упаковки сахара-песка и сахара-рафинада. Предприятие было переименовано в «Киевский машиностроительный и котельный завод Гретера и Криванека» и стало одним из крупнейших в Киеве работодателей — в 1894 г. здесь трудился 931 рабочий.

Завод Гретера и Криванека занял едва ли не монопольное положение в сфере поставок оборудования для сахарных заводов. Его постоянными клиентами оказались лидеры отрасли — Товарищество свеклосахарных и рафинадных заводов братьев Терещенко, сахарные заводы братьев Бродских, Смелянский и Грушевский свеклосахарные заводы графов Бобринских. В 1896 г. предприятие получило золотую медаль на Нижегородской ярмарке за представленную паровую машину новой конструкции.

Везде свои люди

Параллельно Гретер и Криванек взялись за новое направление деятельности — железнодорожное. И вскоре поставляли рельсы и подвесные железнодорожные мосты Обществу Московско-Киевско-Воронежской дороги, Польской и Николаевской железным дорогам, а также Обществу Киевской городской железной дороги (городской трамвай).

Набрав обороты, предприятие начало выходить на общеимперский уровень. Для этого в 1908 г. компаньоны привлекли к сотрудничеству петербуржца Рингольда Кальнинга, весьма влиятельного человека в чиновничьих и деловых кругах столицы. Его лоббистские услуги обходились в 19 тыс. руб. ежегодно (на эти деньги можно было купить, например, тысячу билетов Киев — Варшава в роскошном вагоне первого класса).

Кальнинг вписывал киевских партнеров в список исполнителей разных госзаказов, например, строительства сети элеваторов, финансировавшегося госбанком. Размещал информацию о возможностях и продукции завода Гретера и Криванека в престижном петербургском журнале «Указатель по внутренней и внешней торговле и промышленности», бесплатно доставлявшемся на 50 тыс. ведущих предприятий Российской империи. Столичный покровитель находил заводу выгодных поставщиков сырья. А нередко через его петербургский офис осуществлялся и сбыт готовой продукции.
В 1909 г.

«Киевский машиностроительный и котельный завод Гретера и Криванека» начал выпуск первого в Российской империи собственного дизельного двигателя. К этому времени Яков Гретер уже был своим человеком для губернатора, вице-губернатора, прокурора и начальника жандармерии — вместе они заседали в Губернском по фабричным и горно-заводским делам присутствии.А заодно исполнял обязанности бельгийского консула в Киеве. Словом, стал влиятельной персоной.

В списках не значился

В том же 1909‑м фортуна начала отворачиваться от бизнесмена. Вначале его компаньон Йозеф Криванек решил вернуться в Чехию, а в Киеве бывать лишь наездами. Во время одного из таких визитов Криванек сильно простудился, больным отправился домой, а в Праге умер.

Яков Гретер лишился «мозгового центра». Затем разразилась Первая мировая война, и Николай II запретил гражданам Германии и Австро-Венгрии (в состав которой входила Чехия) участвовать в российском бизнесе. Все чешские специалисты завода — опытные менеджеры, инженеры, заведующие мастерскими — вынуждены были отправиться на родину. Предприятие осталось без наиболее квалифицированных кадров.

Но и это не все. Железная дорога прекратила перевозку коммерческих грузов, завод начал терять связи с поставщиками и потребителями. Количество заказов уменьшилось вдвое, предприятие перешло на четырехдневную рабочую неделю. Вдобавок многих специалистов мобилизовали в действующую армию. А оставшиеся потребовали повышения зарплат ввиду инфляции.

Гретер выкручивался как мог. Но к 1917 г. убедился, что кризис лишь усугубляется. А предприятие, которому он отдал 37 лет своей жизни, влачит жалкое существование. Швейцарец продал завод. Архивы не сохранили данных о сумме сделки, но сам он жаловался, что уступил предприятие за половину стоимости. Видно, с покупателями в то смутное время было не густо. Вскоре бизнесмен покинул страну. На собрании акционеров, состоявшемся в декабре 1918‑го, председатель правления Яков Гретер в списках участников уже не значился.

Большевики в 1919‑м национализировали предприятие, убрав из названия фамилии его основателей. Завод Гретера и Криванека стал «Первым государственным машиностроительным заводом», а позднее — «Большевиком».