Один город, две страны: Как живет Барле, пограничная аномалия Европы

В тихом уголке Северной Европы существует странная геополитическая аномалия: граница между двумя странами проходит прямо через жилые дома. Лежа в одной постели, супруги могут находиться в двух разных государствах. Хозяева домов часто пользуются этим обстоятельством, обустраивая выход на более выгодную с экономической точки зрения сторону.

В голландском муниципалитете Барле-Нассау, который находится неподалеку от бельгийской границы, располагается почти 30 анклавов, известных как коммуна Барле-Хертог. На карте все это выглядит как огромная амеба с ядром из бельгийских и голландских территорий.

Путаница уходит корнями в средние века. Тогда различные участки земли принадлежали местным аристократическим семействам. Барле-Хертог входила во владение герцогов Брабанта (по-голландски hertog означает «герцог»), в то время как территория Барле-Нассау являлась собственностью средневекового рода Нассау. Когда в 1831 году Бельгия объявила независимость от Нидерландов, возникла настолько серьезная неразбериха, что последующие правительства всеми силами старались уклониться от определения пределов юрисдикций. Окончательная граница между двумя странами появилась лишь в 1995 году — последний кусок ничейной земли отошел к Бельгии.

Поначалу кажется, что местность везде одинакова — те же дома из красного кирпича, типичные для голландской глубинки. Примерно три четверти из 9 тыс. жителей региона являются гражданами Нидерландов; голландская территория также намного больше — 76 кв. км против 7,5 кв. км у бельгийцев. Но со временем различия становятся заметными. Помогает в этом разметка в виде белых крестиков, нанесенная на тротуар. С одной стороны от них красуются буквы «NL», с другой — «B». Кроме того, номера домов помечены соответствующими флагами.

Здания на голландской стороне похожи друг на друга, а над тротуарами возвышаются липы. Их ветви тщательно обрезаны и переплетены, словно виноградные лозы. Архитектура бельгийских районов более разнообразна.

Человек с хорошим слухом смог бы найти еще и отличия в произношении жителей, говорит Виллем ван Гул, председатель туристической палаты Барле. Он является гражданином Голландии, хотя его мать — бельгийка. В бельгийских школах преподается французский язык, однако основным средством общения для обеих общин остается голландский. Ван Гул отмечает: «У бельгийцев он похож на диалект, а у голландцев произношение... более чистое».

Различия в произношении и меньшее внимание бельгийцев к озеленению улиц привело к тому, что некоторые из голландцев начали смотреть на соседей свысока. Ван Гул вспоминает: «Раньше подростки частенько дрались после школы».

Все изменилось в 1960-х, когда главы обеих частей города решили развести время окончания уроков, чтобы дети из разных общин не пересекались. Кроме того, был создан молодежный клуб для продвижения дружбы и позитивного взаимодействия в подростковой среде.

Сегодня многие жители Барле-Нассау и Барле-Хертог имеют двойное гражданство и пару паспортов. Мирное переплетение двух народов привлекло внимание советников премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху как пример того, что две разные общины могут гармонично сосуществовать.

Можно ли сказать, что пограничная неопределенность оказывает благоприятное воздействие на регион? Безусловно она привлекает туристов. Ваг Гул говорит: «Количество отелей, магазинов и кафе больше подходит для города с населением в 40 тыс. человек, а не 9 тыс. Когда бельгийские магазины закрываются в воскресенье, голландские остаются открытыми».

Однако не обходится без сложностей, особенно если речь заходит об инфраструктуре. Больше всего проблем вызывает получение разрешения на строительство, говорит Лео ван Тильбург, мэр бельгийского муниципалитета (граница проходит прямо через его резиденцию). Из-за этого бельгийцам приходится просить разрешение на проведение строительных работ в голландской части здания — она отделена яркой полосой, проходящей через конференц-зал.

Основную часть времени Тильбург тратит на организацию услуг — образование, водоснабжение, инфраструктуру, — в сотрудничестве с мэром голландской части Марджон де Хун. Серьезные проблемы связаны с укладкой нового асфальта — за пару сотен метров граница может пересекать дорогу несколько раз. Другая сложность — прокладка канализационных труб.

Тильбург говорит: «Дорога, под которой идет труба, может быть полностью бельгийской. Кто в этом случае должен платить, если канализацию приходится реконструировать из-за голландских домов поблизости? И кто должен платить за обслуживание уличных фонарей, если они установлены на бельгийской стороне, но освещают и голландскую?

Впрочем, 98 проблем из 100 решить достаточно легко — конечно, после соответствующих консультаций».

Другими словами, все это вопрос переговоров.

Поскольку градостроительные законы в Бельгии менее строгие, чем в Нидерландах, есть прямой смысл регистрировать пограничную недвижимость в Бельгии, поясняет Кис де Хун, владелец одного из домов.

Кис — гражданин Голландии — проживает в Барле-Хертоге. Однажды он решил перестроить здание (его дверь выходила на голландскую территорию), но не смог получить разрешение на работы в мэрии. Чтобы решить эту проблему, он установил еще одну дверь рядом с первой, выходящую на бельгийскую территорию. Теперь у него две входных двери, одна из квартир — голландская, остальные три — бельгийские.

Кис не единственный, кто воспользовался юридическими лазейками. Многие семьи и владельцы бизнеса признают, что в той или иной степени извлекали выгоду из положения своих домов и близости другой страны.

Самым ярким примером стал бывший банк, построенный прямо на границе. Его владельцы переносили документы из одной части здания в другую, когда налоговые инспекторы приходили с проверкой. В настоящее время подобными лазейками пользуются не так часто. На период расцвета трансграничных уловок приходится масса забавных случаев.

Представьте себе крупный рогатый скот, который под прикрытием ночи загадочным образом исчезает с одного поля и появляется на другом. Или магазины, которые закупают товары в одной стране и продают в другой — естественно, без ведома налогового инспектора.

Ван Гул говорит: «Местное население любит побеседовать на эту тему. Различиями в законодательстве пользовались жители по обе стороны границы».

Но между двумя юрисдикциями бывают и трения. Например, в Нидерландах продают спиртные напитки начиная с 18 лет, а бельгийцы могут законно употреблять пиво и вино с 16 лет. Если голландский магазин откажется продать спиртные напитки, молодые люди могут просто развернуться и пойти в бельгийский.

Еще одним источником раздражения для голландских властей служат магазины фейерверков в бельгийской части города. В Нидерландах продажа и перевозка фейерверков запрещена (за исключением новогодних праздников), поэтому голландская полиция тщательно досматривает всех покидающих город.

Так что, похоже, в этой трансграничной идиллии все же остается пара нерешенных вопросов.