Неспешная приватизация. Что мешает Украине успешно продать госпредприятия

Ожидания украинских чиновников от приватизации всегда были достаточно амбициозными. Так, в 2017 году в государственном бюджете было запланировано получить от продажи государственного имущества 17 млрд. гривен, но реальные поступления составили лишь около 3,4 миллиарда. Несмотря на это, на текущий год в бюджет заложили еще больший прогноз поступлений от приватизации — около 21,5 миллиарда гривен. Правда, за неделю до своей отставки экс-министр финансов Украины Александр Данилюк предупредил, что в этом году план также не будет выполнен.

И хотя член Группы стратегических советников по поддержке реформ в Украине и вице-президент Украинской академии корпоративного управления Андрей Бойцун отмечает — главной целью приватизации является не наполнение госбюджета, а привлечение инвестиций, устранение источников коррупции, повышение эффективности предприятий и экономической конкуренции, — он также недоволен нынешним положением вещей.

«Положительным является принятие нового закона о приватизации, создание базы для запуска малой приватизации и наем советника для подготовки к продаже „Центрэнерго“. Но если говорить о конкретных продажах, то сейчас прогресс в сфере приватизации почти нулевой», — констатирует он.

Собственный интерес

Главной причиной отсутствия прогресса в приватизации госпредприятий заместитель директора Центра экономической стратегии Дмитрий Яблоновский без колебаний называет политическую коррупцию. При этом, по словам эксперта, причиной здесь является не только контроль за знаменитыми «потоками», позволяющий политикам вымывать государственные деньги в нужные «карманы», но и социальное значение многих государственных предприятий. «Контроль над тарифами или ценами на товары, которые производят определенные государственные предприятия, также можно использовать как инструмент политического влияния», — говорит эксперт.

Именно политики и связанные с ними лица являются главными выгодоприобретателями неэффективного государственного управления государственными активами, и именно они является наиболее активным «тормозом» приватизации, объясняет Бойцун.

«Конечно эти люди будут против того, чтобы продать курицу, несущую золотые яйца. Потому что эти яйца они забирали себе, а деньги от продажи пойдут государству», — иронизирует советник, по словам которого такие политики используют все свое возможное влияние как на законодательном, так и на бюрократическом уровнях, чтобы помешать проведению прозрачной приватизации.

В подтверждение своего тезиса оба эксперта приводят данные Национального антикоррупционного бюро Украины (НАБУ). Согласно данным за прошлый год, из более трех сотен расследуемых детективами дел 49 касались коррупции на государственных предприятиях. Общая сумма нанесенного ущерба по этим делам оценивается в 20 миллиардов гривен. Неудивительно, что в июле прошлого года директор НАБУ Артем Сытник назвал государственные предприятия «основным источником политической коррупции».

Непопулярная распродажа

Впрочем, у политиков есть еще одна веская причина не спешить с приватизацией, признает Бойцун. По его словам, идея продажи государственных предприятий частному капиталу не пользуется популярностью у рядовых избирателей. И Украина в этом не является исключением. Особенно подозрительно к приватизации относятся украинцы старшего и пожилого возраста, которые помнят приватизацию 1990-х годов, дискредитировавшую саму идею продажи госпредприятий, отмечает эксперт. По его словам, новое поколение чаще согласно с утверждениями, что частный собственник эффективнее государства или что госпредприятия являются источником коррупции.

Согласно исследованию, проведенному в 2015 году Национальной академией наук Украины и Институтом социологии в рамках проекта «Украинское общество: мониторинг социальных изменений», в 1992 году к приватизации крупных предприятий отрицательно относились лишь 31,6 процента опрошенных. Но за более чем 20 лет независимости этот показатель вырос до 54,4 процента.

Бюрократическая волокита

Возможным сопротивление приватизации делают украинская бюрократия и политическая система — как на уровне законодательной власти, так и в министерствах и Фонде государственного имущества. Так, при принятии нового закона о приватизации ряд депутатов пыталась сохранить старые инструменты торможения приватизации, среди которых проведение так называемой независимой оценки предприятий, рассказывает Бойцун. «Такая оценка при возможности выбрать „нужного“ оценщика приводила к завышению цены государственной компании, что делало ее неинтересной для потенциальных покупателей», — объясняет советник.

В то же время министерства, в управлении которых находятся государственные предприятия, могут годами не передавать их в Фонд государственного имущества под всеми возможными предлогами, говорит Бойцун. «В итоге, задержка по передаче имущества в ФГИ может измеряться годами, и речь идет о десятках предприятий в каждом таком министерстве», — рассказывает советник.

Как отмечает Яблоновский, принятие нового закона о приватизации и утверждение правительством правил приватизации для малых предприятий стоимостью менее 250 млн. гривен дают надежду на оживление процесса. В частности, «малая приватизация» отныне будет проводиться с помощью электронной системы ProZorro. Что касается большой приватизации, то определенный позитив Яблоновский видит в привлечении к процессу инвестиционных советников. Впрочем, ключевым для успеха продаж крупных предприятий является наличие политической воли, уверен Яблонский. «Если бы было настоящее желание, то можно было бы продать государственные компании гораздо быстрее и в предыдущие годы», — отмечает эксперт.