Новый закон о валюте: либерализация или имитация

Обещанная Национальным банком «валютная революция» может начаться. Верховной Раде голосами 228 депутатов вчера удалось принять закон «О валюте и валютных операциях». Документ готовил НБУ, а глава государства в марте внес его в Раду как неотложный. И законопроект № 8152 действительно приняли быстро: между первым (17 мая) и вторым чтением (21 июня) прошел всего месяц.

НБУ с лета прошлого года активно поддерживал отмену валютного законодательства, принятого в первые годы независимости. «Четверть века украинская экономика функционировала по архаичным принципам декрета «О системе валютного регулирования и валютного контроля» (от 1993 года. – Ред.), чей запретительный характер отпугивал иностранных инвесторов и не способствовал развитию отечественного бизнеса. Украина готова наконец перейти к свободе проведения валютных операций по европейскому образцу», – заявлял глава НБУ Яков Смолий.

Новый закон касается не только банков, но и всех юридических и физических лиц, проводящих операции в иностранной валюте. Более 10 тыс. украинских субъектов внешнеэкономической деятельности ежегодно проводят суммарно 2,5 млн операций. Принятый закон отправит в архив не только декрет Кабмина от 1993 года, но и десятки постановлений, решений, инструкций, писем.

Валютный «занавес» окончательно упадет не сразу. После подписания закона президентом и его обнародования у Нацбанка будет шесть месяцев на подготовку новой нормативной базы. После чего стейкхолдерам предоставят еще месяц на ознакомление с новыми правилами. То есть если Петр Порошенко подпишет закон до конца июня, он вступит в действие только с февраля 2019 года.

«Участникам рынка важно иметь возможность заблаговременно подготовиться к обновленной нормативной базе НБУ. Для этого в доработанном законе предусмотрен 30-дневный «карантин» между опубликованием подзаконных документов НБУ и их вступлением в силу вместе с законом», – говорит исполнительный директор Независимой ассоциации банков Елена Коробкова.

При этом в обновленные правила «перекочуют нынешние валютные ограничения, которые НБУ сочтет не утратившими актуальность на момент вступления закона в силу», поясняет банкир. Например, сейчас бизнес обязан продавать на межбанке 50% своих валютных поступлений.

Кому поможет закон

Закон декларирует свободу проведения валютных операций по принципу «разрешено все, что не запрещено законом». Будут отменены индивидуальные и генеральные валютные лицензии для физлиц и юрлиц. Останутся лишь генеральные валютные лицензии для небанковских финансовых учреждений и операторов почтовой связи, которые захотят работать с иностранной валютой.

Украинцы длительное время не могли свободно инвестировать за рубеж. В прошлом году НБУ решил облегчить процедуру получения лицензий – их перевели в электронную форму. С июля 2017 года НБУ разрешил гражданам выводить за границу до $50 тыс. в год. Но ажиотажа не было: э-лицензии с июля по март получили лишь 692 украинца, которые вывели $15,5 млн. Новый закон предусматривает, что физлицам не надо будет получать э-лицензии. Для проведения валютного перевода физлицу будет достаточно пройти в банке стандартную процедуру контроля. Кроме того, физлица и юрлица смогут в режиме онлайн совершать в банках через Интернет валютообменные операции.

Вместо валютного надзора за всеми операциями введут надзор за операциями на сумму более 150 тыс. грн – операции на такую сумму подлежат обязательному финансовому мониторингу. Нацбанк предлагает увеличить планку до 300 тыс. грн. В НБУ подсчитали, что украинцы за год совершают более 1 млн операций по покупке или переводу валюты на сумму до 150 тыс. грн. На долю этих сделок приходится 40% общего количества валютных операций и всего 3% их объема.

Бизнес от нового закона получит отмену санкций за нарушение сроков расчетов по экспортным и импортным операциям. «Это одна из карательных норм, и оставлять ее в законодательстве нельзя в любом валютном регулировании. Она сдерживает внешнеэкономическую деятельность», – считает заместитель бизнес-омбудсмена Татьяна Короткая. По ее словам, санкции Минэкономики за нарушения в сфере ВЭД неоднократно приводили к фактической остановке работы бизнеса. И хотя МЭРТ активно выступало за сохранение санкций, его мнение депутаты проигнорировали.

Будут отменены штрафы (речь о ст. 37 закона «О внешнеэкономической деятельности») за несвоевременное выполнение или невыполнение субъектами ВЭД своих обязанностей, индивидуальные лицензии с ограничениями ВЭД, даже временные моратории на ВЭД наказанного бизнеса. Закон отменяет сроки возврата в страну валютной выручки (сейчас 180 дней) и необходимость регистрации валютных кредитов от нерезидентов.

«Это очередной этап в программе валютной либерализации в контексте интеграции в ЕС. Конечной целью этого процесса является свободное движение капитала. Закон снимает значительное количество ограничений и препятствий для валютных операций, которые существуют сейчас, потенциально расширяет круг участников валютного рынка путем отмены лицензий, снижает контроль и ограничения на валютные операции», – говорит аналитик ИК Concorde Capital Евгения Ахтырко.

Скрытые проблемы закона

Хотя в законе отсутствуют прямые валютные запреты, это не означает, что их не будет. В законе была прописана конфликтная норма о широких полномочиях НБУ по введению валютных ограничений и защитных мер. Регулятор требовал (и получил) себе право устанавливать норму обязательной продажи части валютных поступлений; граничные сроки расчетов по экспортно-импортным контрактам; вводить требования к операциям, связанным с движением капитала; резервировать средства по валютным операциям; вводить разрешения и лимиты по отдельным валютным операциям и т. д. Такие ограничения устанавливались бы на шесть месяцев с возможностью их неограниченного продления.

Единственная «сложность» для Нацбанка заключалась бы в том, что при продлении защитных мер он должен был рассказать Совету по финансовой стабильности о выявленных им «признаках неустойчивого финансового состояния банковской системы, ухудшения платежного баланса и о возникновении обстоятельств, угрожающих стабильности банковской или финансовой системы государства», которые побудили его вводить валютные запреты.

Поскольку участники валютного рынка требовали ограничить дискрецию НБУ, ему пришлось пойти на уступки. Во-первых, НБУ все-таки прописал максимальный срок действия ограничений. Общий срок действия защитных мер не будет превышать 18 месяцев в течение двух лет с момента их первого введения. Во-вторых, признаки кризиса будет подтверждать не Совет по финансовой стабильности, а Совет НБУ. Но даже если Совет НБУ не подтвердит «достаточную» кризисность ситуации, правление НБУ сможет продлить свои ограничения. Ко второму чтению в законопроект включили норму о прозрачности действий Нацбанка. Каждый раз после продления ограничений регулятор должен будет отчитываться перед общественностью о результатах действия его мер.

«Идеального решения в этом споре быть не могло. Нацбанк уперся в свою независимость. И то, что они согласились хотя бы на эти компенсаторы, это уже прогресс. Тем более я не вижу, что у правления НБУ есть ярое желание вводить и продлевать ограничения до бесконечности. Здесь же вопрос скорее в политической воле. Если власть захочет построить в Украине открытый рынок, то НБУ будет это выполнять. Не Яков Смолий и не НБУ должны здесь делать нормальную страну и прививать экономическую свободу, а правительство, депутаты и президент», – отмечает экс-глава совета Нацдепозитария Роман Сульжик, который участвовал в доработке законопроекта.

Главная неопределенность для рынка заключается в том, что НБУ сохранил за собой право вводить ограничения на свое усмотрение. «Во втором чтении появились нормы о том, что для введения ограничений необходимы дополнительные меры, но критерии введения ограничений по-прежнему устанавливаются самим НБУ без дополнительной экспертизы», – говорит глава совета ОО «ЭйСиАй – Украина» Павел Козак.

Банкиры понимают эту противоречивость. «Одна из наибольших претензий бизнес-сообщества к нынешнему режиму валютного регулирования заключается в «бесконечности» ограничений во времени, их автоматической пролонгации. Кроме того, при внезапном введении валютных ограничений или изменении их параметров банки сталкиваются с техническими сложностями: на перенастройку программных комплексов и инструктирование персонала требуется время. Иногда это приводит к задержкам в обслуживании клиентов, операции которых могут быть отложены на один – два дня, – говорит Елена Коробкова. – С другой стороны, НБУ должен иметь достаточно свободы в своих действиях в кризисных условиях, а проволочки (в том числе на подтверждение признаков нестабильности или согласование решений с другими органами) могут дорого стоить финансовой системе».

Вторая претензия к документу – его рамочность. Ведь многие правила, которые придется выполнять бизнесу и украинцам, не указаны в законе, а будут прописаны в нормативно-правовых актах НБУ, которые регулятор будет сочинять следующие полгода. «Окончательно сказать, что именно и как изменится для рынка и бизнеса, довольно трудно. Все будет зависеть от нормативных актов Нацбанка. Ведь существующие ограничения зафиксируют специальным постановлением и будут снимать, как и раньше, постепенно и по усмотрению Нацбанка. Конфигурация ограничений и их продолжительность жестко не прописаны в законе и полностью зависят от решений НБУ», – говорит заместитель исполнительного директора Центра экономической стратегии Мария Репко.

Эксперты даже в либеральном законе увидели «призрак» декрета 1993 года. «Национальный банк осуществляет либерализацию, базируясь на принципах регулирования, заложенных в декрете. Например, НБУ не запрещает открывать счета в иностранных банках, но осуществлять торговлю валютными ценностями можно только через уполномоченные органы. Значит ли это, что резидент не может осуществлять торговлю на международных рынках без участия уполномоченного Нацбанком органа? Очевидно, что резидент, открыв счет у любого международного брокера, может спокойно торговать любыми валютными ценностями, в том числе и за гривну, не уведомляя о такой деятельности НБУ. Но с точки зрения данного закона это должно проходить только через уполномоченный банк», – опасается Павел Козак.

Еще один важный нюанс – привязка валютной либерализации к налоговому законодательству. В первом чтении закон предполагал, что полная валютная либерализация будет возможна только после принятия Верховной Радой закона о декларировании активов физлиц и пакета законов анти-BEPS. Эти законы нужны для борьбы с уклонением от налогообложения и раскрытия информации о собственности в других юрисдикциях. Понимая, что налоговые инициативы парламенту принять сложно, депутаты ко второму чтению отменили эту привязку, хотя снятие поправки #261 позволяет сомневаться в этом. «Все понимают, что этого BEPS не будет. В законе эта привязка существовала, чтобы хоть как-то заставить депутатов проголосовать за BEPS, но всем понятно, что депутатов это совсем не интересует», – сетует Роман Сульжик.

Ожидаемый эффект от закона

В своих аналитических материалах Нацбанк акцентировал внимание на том, что принятие подобных законов в других странах приводило к притоку иностранных инвестиций. Поэтому закон о валюте станет сигналом для бизнеса и инвесторов, что Украина движется в правильном направлении. «Мне понравилось, как во время представления закона Смолий сказал о том, что это движение в направлении Европы. Ранее я ни от одного главы НБУ не слышал таких слов. А то, как детально это движение будет происходить, уже не так важно. Главное, мы покажем, что становимся нормальной страной, в которую можно инвестировать», – полагает Роман Сульжик.

По мнению Евгении Ахтырко, валютная либерализация налагает еще большую ответственность на Нацбанк, которому надо способствовать свободному движению капитала и одновременно улавливать моменты, когда отток валюты может оказать опасные последствия для экономики. «Основным риском от принятия закона и от валютной либерализации вообще является возможность роста оттока валютных средств за границу, следствием которого будет ухудшение стабильности национальной валюты – гривны. Однако следует отметить, что строгие ограничения на валютные операции не были эффективным инструментом для поддержания стабильности валюты. Более того, такие ограничения препятствовали деловой активности», – уверена эксперт.

Учитывая слабость экономики Украины и перманентную угрозу девальвации гривны, НБУ будет очень медленно внедрять в жизнь свои либеральные «заветы». «НБУ будет и в дальнейшем проводить ползучую либерализацию, потихоньку открывая возможности для тех или иных операций. К сожалению, текущая ситуация на рынках, в частности повышение цен на энергоносители и снижение цен на украинский экспорт, не способствует каким-то кардинальным шагам в этой области», – сетует Павел Козак. Первыми снятие ограничений должны ощутить инвесторы и субъекты ВЭД, и только потом НБУ облегчит операции с капиталом. «Основные ограничения будут сняты только после принятия законов BEPS», – прогнозирует Павел Козак.

Острота дискуссии вокруг валютных правил вызвана тем, что украинцы слабо доверяют своей валюте. Руководитель аналитического подразделения группы ICU Александр Вальчишен называет принятие закона о валюте очередным шагом в сторону либерализации экономических отношений, но риски сохраняются. «Денежная либерализация с привязкой собственной валюты к иностранной отягощает экономику долгами в инвалюте, которые нужно рефинансировать через внешний кредит. Поэтому главной проблемой остаются риски остановки внешнего кредита. И ее решение лежит во внутреннем режиме финансирования экономики, то есть в гривне», – считает эксперт.