Газовое самоубийство: «Нафтогаз» сдает позиции

В начале 2017 года группа европейских газовых трейдеров начала прямые поставки топлива в Украину. НАК «Нафтогаз Украины» расценивает такие изменения как реформу, но с каждым годом компания уменьшает свое присутствие на отечественном газовом рынке. В 2016-м «Нафтогаз» импортировал 74% всего объема газа. В то же время в 2015 году компания контролировала 93% импорта газа, а в 2014-м ─ 99%. Фактически, заметна тенденция к деградации «Нафтогаза» как импортера природного газа.

Либерализация рынка

Заявленный еще в 2015 году выход прямых поставщиков импортного газа в Украину состоялся в 2017-м. Коммерческий директор «Нафтогаза» Юрий Витренко сообщил, что продажу местным потребителям осуществляют четыре международные компании. «Даже четыре уже на самом деле. Это венгерская, швейцарская, немецкая и французская компании», ─ заверил он. Формально пока только французская Engie (GDF Suez SA) подтвердила начало импорта газа в Украину.

Однако статистические данные свидетельствуют как раз о прогрессирующей утрате «Нафтогазом» платежеспособного сегмента рынка газовых поставок. Ведь европейские трейдеры прежде всего ориентируются на поставки для промышленности. В 2014 году Украина импортировала 19,5 млрд куб. м газа, из них «Нафтогаз» ─ 19,36 млрд кубометров (99%). Прямой импорт составил всего 140 млн куб. м.

В 2015-м прямой импорт уже составил 1,1 млрд куб. м (7%), а «Нафтогаз» привез из-за границы 15,3 млрд куб. м. И наконец, прошлый год ознаменовался существенным сокращением импорта газа ─ было поставлено только 11,1 млрд куб. м. Из них «Нафтогаз» импортировал 8,2 млрд куб. м (74%), а остальные 2,9 млрд кубометров ─ частные компании.

«Значительно увеличилось количество частных компаний в сегменте импорта газа, их теперь больше двух десятков. В 2016-м они завезли в 15 раз больше газа, чем в 2014 году. Теперь доля негосударственных компаний в импорте составляет 26% (в 2014-м ─ 1%). По данным «Укртрансгаза», за рубежом покупают газ не только газовые трейдеры, но и некоторые потребители», ─ оптимистично заявили в «Нафтогазе».

Безусловно, НАК видит выгоду от прямых импортеров ─ это уменьшает финансовую нагрузку на компанию. Юрий Витренко сообщал, что «Нафтогаз» в прошлом году импортировал природный газ на $1,6 млрд. В 2015 году стоимость импортного газа превышала $4 млрд, впрочем, и средняя цена была выше, чем в 2016-м.

Но такой позитив ─ это верхушка айсберга. На самом деле практически весь импорт имеет своего клиента (промышленность), а потому «Нафтогаз» мог и в дальнейшем зарабатывать на поставках газа для предприятий. То есть, руководство компании отдает остатки платежеспособного промышленного рынка европейским компаниям, трейдерам, а также иногда непрозрачным компаниям. Формальные аргументы по либерализации рынка не являются истинными. «Нафтогаз», как и другие продавцы газа, является игроком на рынке, а потому не должен совершать газовое самоубийство и отказываться от прибыли.

Предлагаю рынок Украины. Бесплатно

Самоубийство заключается в том, что «Нафтогазу» остаются убыточные и дотационные теплокоммунэнерго и население. Ведь даже с установлением единого тарифа на уровне 6810 грн за 1000 куб. м для ТКЭ и 6879 грн для населения ─ государство практически и дальше дотирует эти секторы путем предоставления субсидий.

Еще в середине 2000-х годов рассматривался вариант именно такого разделения импортеров газа, в котором «Нафтогазу» отводилась роль поставщика для убыточных ТКЭ. И то, что не смог несколько лет назад сделать «Газпром», теперь реализует сам «Нафтогаз» с помощью европейских трейдеров.

Напомним, в 2010 году в Украине начала свою деятельность дочерняя компания «Газпрома» ─ «Газпром сбыт Украина». Уже в 2010 и 2011 годах «Газпром сбыт» поставил промышленности 3,3 мдрд и 3,34 млрд куб. м газа соответственно ─ это составляло 13% прибыльного рынка промышленности. А согласно лицензии, «Газпром сбыт» мог поставлять до 7,5 млрд куб. м газа ежегодно. Всего промышленность в 2011-м потребляла 26 млрд куб. м этого энергоресурся.

Собственно, вся эта история с трейдерами с ЕС является зеркальным отражением отношений «Нафтогаза» и «Газпрома» в период активного существования «Газпром сбыта».

До некоторой степени можно сказать, что уже по итогам прошлого года «Нафтогаз» практически абсолютно перешел на скрытые «прямые» поставки европейских компаний. В 2016-м французская Engie поставила «Нафтогазу» 1,8 млрд куб. м, швейцарский трейдер Axpo Trading продал 1,35 млрд куб. м, посредник Trailstone ─ 0,95 млрд куб. м, немецкая компания E.ON (Uniper Global) ─ 0,9 млрд куб. м, итальянская ENI ─ 0,8 млрд куб. м газа. Остальные трейдеры суммарно продали «Нафтогазу» 1,5 млрд куб. м «голубого топлива».

На этом фоне напрашивается вывод, что НАК «Нафтогаз Украины» сознательно избрал тактику передачи газового рынка страны партнерам из ЕС. По имеющейся информации, после своеобразной либерализации рынка компания перешла к следующему этапу постепенной уступки минимум 50% и максимум 75% рынка международным трейдерам, через которых будет поставляться ориентировочно 6-8 млрд куб. м газа.

Можно сказать, что такое решение означает одно ─ государство совершенно не защищает свой бизнес, которым является «Нафтогаз Украины». Это особенно видно по данным о продаже газа для промышленных предприятий. В 2015 году «Нафтогаз» продал лишь 2,7 млрд куб. м из 11,2 млрд, которые потребляет промышленность. По оперативным данным, в 2016 году объем поставок газа «Нафтогазом» для промышленности (без Одесского припортового завода) составил 1,8 млрд куб. м из 9 млрд, которые получили предприятия.

Тем более, «Нафтогаз» имеет существенную привилегию перед европейскими и украинскими импортерами – это отсрочка уплаты НДС за импортированный энергоноситель. Именно это позволяет «Нафтогазу» создавать иллюзию о прибыли компании и демонстрировать относительно «низкую» цену на реверсный газ.

Сейчас сотрудничество нефтегазового монополиста Украины с группой европейских компаний и посредников превращает «Нафтогаз» ─ когда-то одну из крупнейших компаний-импортеров в Европе и трейдеров ─ во второсортного трейдера Восточной Европы. При таких условиях промышленный рынок с финансовыми возможностями будет поделен между «европейцами», а также при участии не всегда прозрачных компаний.