Тори и сатори

Фото: Redferns via Getty Images

Киеву нашлось место в календарно и географически плотном туре американки Тори Эймос, пишущей и поющей песни на неудобные темы, оснащенной шикарным голосом и хорошо приспособленными к роялю руками

Какой же надо быть упрямой, чтобы из своих личных данных — возраста, своенравия, религиозного воспитания, детских трудностей музыкального обучения и сложных отношений с отцом-священником — выжимать вот уже тридцать лет великолепную карьеру. По одному студийному диску собственных песен примерно в два года, общий тираж 12 миллионов.

Казалось бы, причины успеха очевидны. Миловидная рыжая, очки в пол-лица в яркой оправе, к ним в тон — туфли или сапоги на шпильках, узкие штаны и длинный плащ, в застегнутом виде похожий на сутану. Очень секси. Богатющий голос. В последнем альбоме «Unrepentant Geraldines», в честь которого, собственно, тур, — это голос преимущественно девочковый, подрагивающий, словно в ожидании или мольбе, но и голос недр, откуда черпает силы человек — довольно‑таки крупное животное с насыщенной жизнью чувств и ума. И рояль, перед которым стул без спинки, чтобы быстро обернуться к синтезатору. На этом рояле Тори играет плотно, опрятно, без всяких там показательных пассов руками. На этом рояльном стуле эта женщина в узких штанах, поющая всей собой — и горлом, и бронхами, и животом, и всем телом, кроме рук на клавишах, — исключительно по причине природной органики извивается так, что трудно ее не хотеть. Очень-очень секси.

Но ключевое в ее востребованности — она сама: ее энергия и личный поиск, собственный путь и правда о том, что это — трудно. И это насквозь женская история.

Тори Эймос пятьдесят три, она из тех, кто отвечает «не дождетесь», хотя пару лет назад поставила себя на паузу, засомневавшись, в каком направлении и с какой интенсивностью двигаться дальше. Музыкальная индустрия не слишком благоволит женщинам этого возраста. Даже тем, кто пишет интеллектуально — а например, для предпоследнего альбома «Night of Hunters» Тори перелопатила кучу классической музыки — от Баха и Шуберта до Мусоргского и Эрика Сати, заказала аранжировки этих опусов, пригласила классический струнный квартет и пятерых исполнителей на деревянных духовых — и сделала сюжет о доблестной ирландской паре, вынужденной уплыть за океан. И Тори не хотелось слышать в свой адрес снисходительные реплики вроде «ну-ну, неплохое шоу для 50‑летней». Она рассказывает о том, как ее поддержала дочь, Наташа Хоули: «Тебе же не девяносто, у тебя еще многое впереди. А если ты говоришь, что сейчас не такая сильная, как в тридцать, то мне придется смотреть на тебя и думать, что в свои пятьдесят я стану лишь тенью себя самой — так что иди и зажги». И Тори нашла новые силы, новый формат и новые песни. А голос дочери записала бэк-вокалом в треке «Promisе».

Тема «дочки-матери» очень важна для Тори, ей посвящен альбом 2001 года «Strange Little Girls», выросший из каверов мужских песен о женщинах. Да уже в дебютном «Little Earthquakes» (1992) выражен весь опыт ее взросления и женственности. Она методично продвигает этот альбом по сей день, даже в нынешнем туре в каждом городе исполняя несколько своих первых песен. Диски, конечно, продают на всех концертах.

Ее волнует, что любовь слишком часто трагична, что патриархат подставил женщин по всем направлениям, что история жестока к целым народам — ирландцам или индейцам, что понимание греха и добродетели не универсально. Зато искусства дают поддержку и подпитку. Это и классическая музыка, с которой Тори пришлось распрощаться в 11 лет из‑за того, что в колледже больше не собирались терпеть, что она не собирается учиться читать ноты. Это и живопись с графикой, и фото — Сезанном, Данте Россетти, Дианой Арбус и Дэниелом Маклисом вдохновлены несколько песен «Нераскаявшихся Джеральдин», включая шестиминутную заглавную. Это и теологические дискуссии, и литература. В феврале в лондонском Королевском национальном театре вышла премьера мюзикла «The Light Princess» с музыкой Тори Эймос и Джорджа Макдональда по книге Сэмюэля Адамсона и Марианны Эллиот, который был номинирован на награды за лучший музыкальный спектакль и лучшую главную роль (Розали Крейг) и вызвал активный интерес на Бродвее.

Все песни Тори, что называется, интенсивные, со сложными текстами, на чей‑то взгляд слишком непроницаемые, так что, кажется, все рады, что нынешняя Эймос звучит чуть ближе к поп-жанрам. Четырнадцать песен «Джеральдин» она сочинила, вглядываясь в штрихи и полутона, созданные художниками, и записала наедине с роялем в домашней студии, давно поняв, что не терпит никакого продюсерского аудита над собой. Красивая бунтарка без тяги к эпатажу. Девочка внутри соблазнительной, умной, своенравной женщины в полном расцвете сил, таскающей в сумке лак для ногтей (от рояля маникюр неизбежно портится в считанные минуты), книжку для поднятия настроения и дочкиного плюшевого медведя. И на каждом концерте исполняющей пару каверов: в Линце 8 июня это была версия «Rise Like A Phoenix» Кончиты Вурст, подобранная на рояле на слух и спетая просто умопомрачительно.

Киев, МЦКИ «Октябрьский дворец»

17 июня, 19:00