Что не так с ВВП Китая: Почему радужным цифрам все труднее верить

Китайская экономика не растет на 6,5% в год. Вероятно, реальный рост не составляет и половины этой цифры. Правда, с такой пессимистической оценкой согласны не все, но споры о том, что на самом деле происходит в китайской экономике и насколько можно принимать на веру официальные данные о ВВП, ведутся постоянно.

Такие сомнения возникают из-за того, что официальные данные в Китае все больше расходятся с экономическими реалиями. Национальное статистическое бюро Китая утверждает, что экономический рост в каждом квартале прошлого года превышал 6,5%. Этот показатель намного меньше огромных цифр, которые Китай показывал в последние сорок лет, но все равно не может не впечатлять.

Однако в разговорах с предпринимателями, экономистами или аналитиками выясняется, что трудно найти хотя бы одну отрасль китайской экономики, которая росла бы приличными темпами. Почти все жалуются на тяжелые условия, рост количества банкротств, падение фондового рынка, пессимистические ожидания.

Тревожные настроения проникли и в студенческую среду. За последний семестр резко выросло число учащихся, которые испытывают проблемы с деньгами и потому размещают на университетском сайте объявления о продаже телефонов, компьютеров, одежды и многого другого. За последний год количество подобных объявлений резко увеличилось – об этом говорят все. Судя по всему, семьи с низким и средним достатком теперь отправляют своим чадам намного меньше денег, чем раньше.

Такая картина – это совсем не то, чего ждешь от экономики, которая растет на 6,5% в год. Тогда что означают темпы роста китайского ВВП? Выясняется, что при анализе официальных данных о китайском ВВП нужно учитывать три совершенно разных проблемы, которые ни в коем случае нельзя смешивать.

Что измеряет ВВП?

Первая проблема касается самой сути показателя ВВП и имеет отношение не только к Китаю, но и ко всем остальным экономикам, особенно к наиболее развитым. В странах, где есть отрасли, активно применяющие новейшие технологии, производимая ими стоимость постоянно недооценивается из-за невозможности правильного учета.

Обычно считается, что ВВП измеряет создание реальной экономической стоимости. Скажем, если за год ВВП страны вырос на 5%, то это означает, что объем богатства страны, произведенный в этом году, на 5% превышает объем прошлого года. Иными словами, можно предположить, что возможности страны по обслуживанию долга увеличились на 5% – по сути, это одно и то же.

Но по-настоящему измерить создаваемую страной экономическую стоимость невозможно, потому что ВВП – это лишь приблизительная оценка того, что пытаются измерить. При расчете ВВП экономисты условились учитывать определенные данные, итоговая сумма которых принимается за совокупный ВВП, то есть за стоимость всего того, что производит данная страна.

Разумеется, учитываются далеко не все виды деятельности, создающие стоимость. Например, если вы бесплатно преподаете другу иностранный язык, вы увеличиваете благосостояние страны, но не ВВП. Если же он вам платит, ВВП страны растет на то количество денег, которое вы получаете, даже несмотря на то, что вы способствуете росту благосостояния страны вне зависимости от того, платит он вам или нет. С другой стороны, не всякая деятельность, учитываемая при расчете ВВП, создает стоимость: бесполезный мост, ведущий в никуда, увеличивает ВВП ровно настолько же, насколько мост, который действительно нужен.

Конечно, любой приблизительный экономический показатель не лишен изъянов, но возникает серьезный вопрос: если ВВП настолько несовершенен, какая от него польза? Действительно ли он способен отражать всю стоимость, создаваемую той или иной экономикой? Эта проблема есть везде, но в Китае она, возможно, стоит более остро из-за огромного объема капиталовложений в непроизводительные сектора, которые учитываются при расчете ВВП, но не увеличивают ни благосостояние страны, ни ее способность выплачивать долги.

Насколько точны данные по ВВП Китая?

Вторая проблема связана с тем, насколько тщательно и добросовестно сотрудники Национального статистического бюро рассчитывают параметры, учитываемые при определении ВВП. Не допускают ли они при сборе данных системных ошибок, которые влияют на конечный результат (и, как можно предположить, меняют его в сторону повышения)? Или, быть может, они просто лгут, стремясь угодить начальству?

Можно предположить, что данные об экономике Китая искажаются для сглаживания резких колебаний. В остальном Национальное статистическое бюро, скорее всего, придерживалось общепринятых правил – по крайней мере, до недавних пор – и рассчитывало ВВП более или менее точно. Хотя и в этом нет полной уверенности: как отмечалось выше, трудно найти хотя бы одну отрасль китайской экономики, которая развивается так, как можно было бы ожидать от страны, чей ВВП растет на 6,5%. Более того, в последние годы становится все труднее согласовывать цифры роста ВВП с остальными экономическими показателями (в качестве примера можно сослаться на статью экономистов Боба Барберы и Инхао Ху, которые опираются на результаты изучения спутниковых снимков).

Более того, некоторые люди, например Энн Стивенсон-Янг из J Capital, сильно сомневаются в достоверности официальных данных и утверждают, что реальный рост китайской экономики намного ниже, во многом из-за того, что на определенном этапе сбора сведений информация фальсифицируется. Как бы то ни было, если имеется существенное расхождение между тем, что статистики должны измерять, и тем, что они действительно измеряют, очень трудно предсказать, как долго они будут продолжать завышать цифры и когда наконец будет произведена корректировка.

ВВП Китая – благосостояние или политическая воля?

Третья проблема касается немногих стран (и Китай тут сегодня главный пример), но оттого она не становится менее серьезной. Сформулировать ее можно так: действительно ли ВВП выполняет функцию показателя экономической активности? В Китае официальный ВВП не отражает производительность экономики; скорее он показывает, насколько быстро, по мнению Пекина, можно проводить необходимые корректировки экономики. Это происходит потому, что в Китае ВВП означает нечто иное, чем в большинстве других крупных экономик.

В большинстве стран ВВП служит мерилом объема производства, пусть и неточным. Иными словами, экономика развивается своим чередом и по истечении определенного периода времени статистики измеряют те параметры, которые экономисты решили включить в соответствующие расчеты, и предоставляют полученный результат в виде отчета о росте ВВП за данный период.

В Китае все не так. Здесь темпы роста ВВП определяются заранее, и для их достижения различные субъекты, в том числе местные власти, осуществляют экономическую деятельность, которая, как правило, финансируется за счет заимствований. Пока Китай способен обслуживать долги и может откладывать списание непроизводительных активов, правительство может достигать любых темпов роста, которых пожелает.

Но такой подход меняет сам смысл ВВП. В Китае официальные данные по нему отражают не столько экономический рост, сколько политические намерения. Любому системному теоретику известно, что вводные данные ничего не говорят о производительности системы. Поэтому когда аналитики рассуждают о состоянии китайской экономики на основании официальных данных по ВВП, с точки зрения теории систем они совершают элементарную ошибку – вводные данные системы позволяют судить не о ее эффективности, а лишь о целях ее операторов.

В практическом плане это означает, что после того как Пекин задает ориентиры, местные власти должны стимулировать экономическую активность, чтобы достичь заданных целей, – для этого они могут занимать столько средств, сколько потребуется. Если бы это приносило результат, проблемы бы не было, хотя в этом случае мы бы имели дело с удивительным совпадением (или невероятным талантом прогнозирования) между масштабами производительной деятельности и заданными целями. Однако, скорее всего, темпы роста ВВП постоянно превышали бы заранее определенные цели, что, собственно, и происходило еще лет десять назад.

Но если экономическая деятельность непроизводительна, то, соблюдая всего два условия, Китай в отличие от других стран может позволить себе заранее определять, каким будет рост ВВП. Во-первых, не должно быть жестких бюджетных ограничений – тогда экономические субъекты могут годами заниматься неэффективной деятельностью. Во-вторых, накапливающиеся плохие долги не должны списываться. Когда оба условия выполняются, как это и происходит в Китае, то при наличии достаточных возможностей по обслуживанию долга можно устанавливать и достигать любые цели по росту ВВП.

Впрочем, стоит обратить внимание на то, что такие цели ничего не говорят о реальном экономическом росте страны, который ВВП и должен отражать (пусть и неидеально точно). Когда рост ВВП становится вводной, а не результатом, он перестает отражать состояние экономики.

Выводы

Споры о темпах экономического роста в Китае и их связи с цифрами ВВП далеки от завершения. Пока что эксперты сходятся во мнении, что китайская экономика не так сильна, как можно было бы подумать исходя из данных по ВВП. Лишь немногие ведущие экономисты достаточно недальновидны (а таких, как ни странно, больше не в самом Китае, а за его пределами), чтобы по-прежнему верить в то, что китайская экономика действительно сильна настолько, насколько это можно ожидать от страны, чей ВВП вырос на 6,5% в минувшем году и вырастет еще на 6% в этом.

Проблемы китайской экономики велики и вызывают немалую обеспокоенность у руководства страны. Так что не требуется особой сообразительности, чтобы понять, что официальные данные по ВВП просто не отражают того, что, как мы думаем, они должны отражать. Тем не менее, некоторые экономисты до сих пор этого не поняли и зачастую отказываются корректировать свои подходы с учетом перечисленных выше проблем.

Часто можно прочитать рассуждения о том, что Китай вышел на первое место в мире по размеру ВВП, рассчитанному по паритету покупательной способности (ППС). Но любой, кто относится к китайской статистике хоть сколько-нибудь критически, не станет даже пытаться пересчитывать китайский ВВП по ППС – в этом нет никакого толку. Не потому, что данные о ВВП Китая, скорректированные по ППС, менее точны, чем данные по другим странам, совсем нет. Но они лишены смысла, потому что любое соотношение, рассчитанное на основании официальных данных по ВВП Китая, может иметь какое-либо значение лишь в той степени, в которой эти данные связаны с реальной экономикой – или с тем, что выражает ВВП. Но верят в них очень немногие.

Суть в том, что если официальные цифры по ВВП Китая расходятся с реальным состоянием его экономики, то это расхождение может выражаться в трех совершенно разных формах. Аналитики часто путают эти три формы. Например, если бы ВВП Китая рассчитывался так же, как в других странах, то темпы его роста были бы наполовину меньше официальных цифр.

Все сказанное совсем не означает, что Пекин фальсифицирует данные. Главная проблема состоит, скоре, в том, что официальный китайский ВВП – это вводные данные для экономической системы, а не результат ее деятельности. Для того чтобы можно было сравнивать Китай с другими странами по уровню ВВП, эти вводные данные нужно скорректировать с учетом сколько-нибудь значимого результата – например, объема плохих долгов за тот же период, которые следовало бы списать, но на деле в Китае их не списывают. Если вычесть их из номинальных темпов роста ВВП Китая, то скорректированные цифры, скорее всего, будут куда больше похожи на то, что экономисты называют ВВП.

Источник