Чтобы спасти бизнес и вернуть потерянные средства, киевлянин Алексей Данилевский решил одолжить деньги доверчивых вкладчиков. Финансовая пирамида оказалась непрочной

Алексей Данилевский снял офис в «козырном» месте — на Крещатике напротив Городской думы

Алексей Данилевский вовсе не предполагал, что войдет в историю как создатель одной из первых в мире финансовых пирамид и станет мошенником. Но сложилось так, что этот именно он прослыл аферистом и получил срок. Впрочем, адвокат утверждал, что обвиняемый — хороший человек, ставший жертвой плохих обстоятельств.

Начало конца

Сын сельского священника, Дани­левский служил в армии, получил звание прапорщика и пошел по хозяйственной линии — заведовал оружейным складом и полковым хозяйством. Со временем получил звание штабс-капитана.

Потом понял, что на гражданке больше шансов заработать приличные деньги, вышел в отставку, намереваясь заняться предпринимательством. Проблема заключалась лишь в одном: где взять стартовый капитал? Вскоре ему подвернулась богатая вдова, и отставник стремительно женился. А в 1884‑м зарегистрировал в Киеве торговый дом «Данилевский и К°», вложив в предприятие 10 тыс. руб. из приданого жены. Компаньонами стали супруга София и друг семьи некий Блейблебен, внесший в дело 1 тыс. руб. Компанию зарегистрировали как «товарищество на доверии», офис открыли на Крещатике.

Новоиспеченный торговый дом, вопреки своему названию, торговлей заниматься не стал. Данилевского больше привлекала банковская деятельность. Поскольку и тогда в Киеве на рынке банковских услуг конкуренция была большая, предприниматель решил осваивать свободные ниши. Одна из них — краткосрочное кредитование малого бизнеса. Клиентами отставного штабс-капитана стали извозчики, бравшие ссуды на месяц. Гужевой транспорт был единственным в городе и пользовался стабильно высоким спросом. Поэтому возницы могли себе позволить занимать под 20 % годовых.

Последствия одного интервью

Спустя некоторое время

Данилевский расширил сферу деятельности — стал принимать деньги под проценты, но оставался верным своему принципу: брал и выдавал небольшие суммы на короткий срок. Чтобы заинтересовать вкладчиков, назначил более высокий процент, чем предлагал госбанк. При этом преподносил себя как народного благодетеля. И к нему потянулись толпы киевлян.

Вслед за тем компания предложила еще одну новую услугу — выдачу ссуд под залог ценных бумаг. Клиенты также оценили возможность застраховать свои облигации от попадания их в очередном розыгрыше в число «вышедших в тираж» (в этом случае по ним прекращалась выплата ренты). Через три года после регистрации предприятия, капитал товарищества составлял уже 120 тыс. руб.

Однажды Данилевский дал интервью биржевому хроникеру одесской газеты «Новороссийский телеграф» по фамилии Йованович. Газетчик убедил бизнесмена открыть одесский филиал торгового дома, а его назначить руководителем. Офис открылся на Ришельевской, 8. Вскоре предприимчивый одессит исчез в неизвестном направлении, прихватив выданные ему наличными 60 тыс. руб.

Это был тяжелый удар — Да­нилевский лишился значительной части оборотных средств. Чтобы залатать брешь, организовал фабрику по производству пробок, но предприятие прогорело. Еще одна попытка спасти ситуацию — инвестирование в недвижимость. В городе как раз начинался строительный бум. Росло число людей, ехавших в Киев на работу, поэтому рентабельность доходных домов была очень высокой.

Покупка земли и строительство на ней здания предполагали наличие средств, которых было недостаточно. И он решил рискнуть: взять деньги у вкладчиков, а потом, получив прибыли, рассчитаться с ними сполна. Это и было началом пирамиды.

Призрак облигаций

Чтобы в кратчайшие сроки получить значительную сумму, Данилевский посулил клиентам 6,5 % по срочным вкладам на год. Обязательства ничем не были подкреплены, зато деньги вкладчиков потекли в кассу рекой. Куплен земельный участок на Большой Васильковской, 66, и начато строительство бани, которая открылась в январе 1893 г. Заведение оказалось прибыльным, но не настолько, чтобы выплатить по обязательствам. Поэтому было решено увеличить число объектов, приносящих прибыль.

На «банные» деньги Данилевский приобрел землю на углу Бессарабки и Большой Васильковской, а на взятый в банке кредит начал строить трехэтажную гостиницу «Орион». Чтобы привлечь дополнительные средства, он пустился в очередную авантюру. Как раз подошел срок обмена билетов І государственного займа 1864 г. Все банки — государственные и коммерческие — обменивали облигации, взимая за это комиссионные. Данилевский, продолжая разыгрывать карту народного благодетеля, объявил, что будет проводить эту операцию бесплатно. Тысячи любителей дармовщины устремились на Крещатик. Предприниматель, принимая облигации, обещал каждому, что выплатит причитающиеся деньги после проверки подлинности ценных бумаг, а сам нес их в соседний банк и закладывал в обмен на наличные.

К тому времени, когда гостиница была частично возведена, размер долговых обязательств бизнесмена вырос настолько, что недостроенный объект пришлось выставить на продажу — во избежание огласки. Из-за срочности сооружение продано по бросовой цене — настолько мизерной, что сумма не покрыла даже расходы на строительство.

Потянулись слухи о том, что у Данилевского плохи дела. Встревоженные клиенты поспешили в офис, чтобы поскорее получить деньги за облигации. Их встречала жена предпринимателя. Уверяла, что повода для беспокойства нет. Что касается облигаций, они… отправлены в Петербург. Если посетитель больше не хотел слушать объяснения, она сообщала, что облигации высланы в Киев, получена подтверждающая телеграмма. Наиболее настырным говорила, что бумаги находятся в киевской конторе госбанка, завтра же туда будет послан курьер. А если и это не помогало, Данилевская утверждала, что облигации уже получены, но, к сожалению, кассира нет на месте. Отговорки оттягивали печальный финал, но не могли его предотвратить.

«Я банкрот!»

В сентябре 1895 г. предприниматель понял, что из долговой ямы ему не выбраться. Другой бы на его месте скрылся, но Данилевский все‑таки был офицером, пусть и в отставке. Он отправился в окружной суд, и, войдя в кабинет председателя, сказал: «Делайте со мной что хотите — я банкрот!» Незадачливого финансиста взяли под арест, вскоре задержали его жену. Супругам предъявили 565 исков обманутых вкладчиков. Судебный процесс освещали газеты. Подсудимые не отрицали свою вину.

Обвинитель князь Константин Орбелиани заявил, что содеянное значительно хуже, чем открытый грабеж, потому что люди, в течение долгих лет откладывая буквально по крохам, собирали деньги на черный день, а горе-предприниматель лишил их последних сбережений. Адвокат Матвей Извеков возразил, что если бы подзащитный был злоумышленником, «он мог бы теперь жировать где‑нибудь на берегах Женевского озера». А он ведь сам явился с повинной… Словом, обвиняемый — несчастная жертва проходимца Йовановича, пытавшаяся спасти деньги вкладчиков, но никак не мошенник.

Суд присяжных приговорил супругов к ссылке с лишением дворянского титула, а у самого Данилевского к тому же отобрали воинское звание. Отбывать ссылку их отправили порознь: его — в Томскую губернию, ее — в Олонецкую.

Для удовлетворения претензий обманутых вкладчиков создали Конкурсное управление по делам несостоятельного должника А. С. Да­нилевского. Оно занялось продажей имущества осужденной четы. Впоследствии потерпевшие получили на каждый вложенный рубль всего по 20 коп.