Украина активно осваивает меры защиты внутреннего рынка от импортеров в рамках ВТО, используя весь арсенал нетарифных барьеров и даже обращаясь к этой организации как к арбитру при торговых спорах

Пять с половиной лет членства во Всемирной торговой организации заставили Украину научиться защищать себя в рамках этого института. Сегодня наиболее популярные торговые барьеры в мире — нетарифные, к ним относятся и антидемпинговые меры. С мая 2008 г. наши торговые партнеры — члены ВТО инициировали против Украины 11 антидемпинговых мер, в том числе санитарные и фитосанитарные. В ответ Киев принял 24 ограничения, но пока не освоил в полной мере другой популярный в ВТО инструмент — формат торговых споров с использованием организации как международного арбитра, предпочитая решать разногласия с торговыми партнерами тет-а-тет.

Как правило, больше всего подвержена атаке торговля металлургической продукцией, которая обеспечивает около трети отечественного экспорта.

По данным ВТО, 9 из 11 антидемпинговых мер против Украины за последние пять лет были направлены именно против этой продукции. Их инициировали 8 членов организации — ЕС, США, Канада, Россия в рамках Таможенного союза, а также Индия, Индонезия, Пакистан и Бразилия. В большинстве случаев это были лишь антидемпинговые расследования, не приводившие к практическим мерам. В двух случаях, начатых в этом году, расследования продолжаются до сих пор. К примеру, не закрыто дело о трубах для нефтегазовой промышленности, инициированное в июле 2013 г. Соединенными Штатами. Также в процессе и начатое совсем недавно Россией расследование о горячекатаных прутках из стали в рамках ТС.

Украина тоже защищает внутренний рынок: преимущественно — от импорта металлургической и сельскохозяйственной продукции, реже — от химикатов и товаров машиностроения. То есть от импорта продукции, конкурирующей с той, которую производят основные промышленные и экспортные отрасли страны.

Все методы хороши

Отечественные способы защиты внутреннего рынка весьма разнообразны. Обычно в ход идут антидемпинговые расследования, общепринятые в цивилизованном мире, — их за пять с половиной лет было 11, и большинство из них, как и у наших торговых партнеров, заканчивалось без введения практических антидемпинговых мер. Предпоследнее расследование об импорте легковых автомобилей было начато в июле 2011 г. и завершилось введением специальных пошлин в апреле 2013 г. Теперь его результаты активно оспариваются заинтересованными членами ВТО. На прошлой неделе Министерство экономического развития и торговли возбудило еще одно антидемпинговое расследование в отношении импорта в страну конвейерных лент резинотканевых шириной от 800 до 1200 мм. Согласно претензиям донецкого предприятия «Эрлайт», с июня 2012 г. по май 2013 г. конвейерные ленты российского производства импортировались в Украину по более низкой цене, чем на внутреннем рынке Российской Федерации. Среди других цивилизованных инструментов, используемых Украиной, — экспортные и импортные квоты и ограничения импорта с помощью таможенных процедур, которые обычно применяются в отношении сельхозпродукции, химикатов и угля.

Но встречаются и не совсем «чистоплотные» методы из арсенала развивающихся стран. Так, в декабре 2008 г. Киев ограничил доступ иностранных компаний к госзакупкам, за исключением товаров, которые не производятся в Украине. Эта мера действовала до июля 2009 г. Среди других членов ВТО таким инструментом не брезгуют, к примеру, Нигерия и Уругвай. Еще один пример — ограничение «локального контента» в производстве электроэнергии из альтернативных источников, то есть солнца, ветра, биомассы и биогаза. Оно вступило в силу 1 апреля текущего года. Если доля «местной составляющей», установленная на 2013 г. на уровне 30 % и на 2014 г. — в пределах 50 %, не будет соблюдена, предприятие не сможет продавать электроэнергию по специальному «зеленому» тарифу. В последние годы к такому методу «локализации» в борьбе с импортом прибегали Китай, Бразилия, Индия, Казахстан, Нигерия, Южная Африка и Россия.

«Антидемпинговые меры — самый простой метод защиты внутреннего рынка, поскольку он наиболее адресный. Но демпинг со стороны торгового партнера еще необходимо доказать, поэтому развивающимся странам это может быть технически сложно», — объясняет директор Института экономических исследований и консультаций Игорь Бураковский.

Низкая активность

Только по прошествии двух с половиной лет после присоединения к ВТО Украина впервые обратилась к организации за помощью в решении спора. В апреле 2010 г. Минэкономразвития выявило дискриминацию по отношению к украинским табачным изделиям на рынке Армении. Если с произведенных там тысячи сигарет взимался акциз в 4750 драм ($ 12,32), то с импортных — 6500 драм ($ 16,86). В результате 8,5 %-я импортная пошлина при пересчете с учетом акциза составила 24 %, тогда как максимально допустимая, оговоренная при вступлении Армении в ВТО, — 15 %. Кроме того, Ереван применял более высокий акцизный налог на спиртные напитки, ввозившиеся из Украины, чем на алкоголь местных производителей. Хотя на тот момент на Армению приходилось всего 0,4 % украинского экспорта и лишь пятая часть этой суммы — на табачные изделия и алкоголь, в июле того же года Киев обратился с предложением о проведении двусторонних консультаций с Арменией. Но армянское правительство призыв проигнорировало. Затем в сентябре и октябре Киев дважды подавал запрос об учреждении специальной панели, состоящей из экспертов ВТО, для разрешения конфликта. До разбирательств дело не дошло. С 1 января 2011 г. Ереван уравнял акцизы на внутреннюю и зарубежную продукцию, сделав исключение для дорогих сигарет.

11 антидемпинговых мер инициировали с мая 2008 г. против Украины ее торговые партнеры — члены ВТО. В ответ Киев принял 24 ограничения, но пока не освоил в полной мере другой популярный в ВТО инструмент — формат торговых споров с использованием организации как международного арбитра

С тех пор Украина инициировала еще два спора с привлечением органа ВТО Dispute Settlement Body — по спору в год: в 2011 г. — об экологическом сборе, который взимается в Молдове с пластиковой тары для напитков, упаковки Tetra Pak и т. д. А в 2012 г. Киев возмутился новыми правилами торговли табачными изделиями в Австралии и, как многие другие государства, обратился с жалобой в международный институт. В обоих случаях «цена вопроса», как и в истории с Арменией, была минимальной: на Молдову в 2011 г. приходилось 1,2 % украинского экспорта, на Австралию — 0,05 % в 2012 г. В итоге по этим спорам были созданы экспертные панели, которые продолжают свою работу. Четвертый потенциальный спор назрел, когда в конце октября 2013 г. Киев объявил о готовности вынести на уровень ВТО конфликт с Москвой об импорте продукции кондитерской компании Roshen. Но теперь, когда Белокаменная решила вернуть украинские сладости на российский рынок, вмешательство организации уже не требуется.

Обычно члены ВТО, если не сами обращаются в международный институт, то присоединяются к конфликтам, затрагивающим их интересы. Украина как третья сторона участвовала всего в двух спорах, инициированных другими государствами, когда дело касалось украинских интересов. Причем к одному из них — об утилизационном сборе в России — она присоединилась только в ноябре. Это мало как для страны с пятилетним членством. Для сравнения: Россия всего за год членства не инициировала ни одного спора, но успела поучаствовать в восьми чужих конфликтах, не считая спора относительно украинской специальной автомобильной пошлины, который Япония инициировала 30 октября и к которому Российская Федерация две недели назад выразила желание присоединиться.

Один на один

То, что ВТО очень редко используют в качестве арбитра, связано с тем, что эта организация, как неоднократно объясняли «Капиталу» в самом торговом институте, не вмешивается в конфликты между своими членами, а Киев не особо жалует многосторонние споры. «На рассмотрение органа по урегулированию торговых споров (Dispute Settlement Body. — «Капитал») дело выносится тогда, когда ситуацию невозможно решить на двустороннем уровне. Мы же стараемся урегулировать вопрос еще на стадии проблемы, пока она не переросла в спор», — объясняет заместитель директора департамента сотрудничества с ВТО и по вопросам торговой защиты — начальник управления сотрудничества с ВТО Минэкономразвития Светлана Зайцева.

Многосторонний формат не пользуется у Киева популярностью по ряду причин. Во-первых, МЭРТ обычно старается решить проблему в двустороннем формате «вопрос — ответ», отметила Зайцева. Во-вторых, в случае привлечения Dispute Settlement Body к разбирательству спор рискует затянуться. Исходя из правил организации, процесс рассмотрения до момента вынесения первого решения должен занимать не более года: два месяца — на консультации, полтора — на формирование панели, полгода — на донесение окончательного решения заинтересованным сторонам, три недели — на информирование остальных стран — членов ВТО и, наконец, два месяца — на принятие финального отчета в Dispute Settlement Body. В случае подачи апелляции одной из сторон процесс затягивается еще на три месяца. Правда, «если дело считается срочным (например, если оно касается скоропортящихся продуктов), то рассматривается как можно скорее», говорится на сайте ВТО. Принятое в итоге консенсусное решение обязательно к выполнению — любая сторона, желающая заблокировать его выполнение, должна переубедить всех остальных членов организации. Кроме того, для обращения в ВТО нужна не только политическая воля, но и воля бизнеса, а последнее зачастую отсутствует, поскольку при подобных разбирательствах компаниям приходится раскрывать информацию, которой они делиться не готовы, считает Бураковский. Также, по его словам, это связано с нежеланием портить отношения с определенными странами. В частности, этим может объясняться тот факт, что Киев обычно затягивает дело до последнего, прежде чем вынести споры с Россией на международный уровень, как это было в случае с Roshen.

Государство в ответе за бизнес

Вопросы урегулирования торговых споров зависят исключительно от позиции государства. Если речь идет о нарушении прав наших предприятий за границей, то решение этих вопросов также находится в компетенции государственных органов власти Украины. Как по мне, для урегулирования подобных конфликтов целесообразно прилагать все усилия и использовать все существующие инструменты, в том числе и ВТО, и арбитраж СНГ, и двухсторонние консультации. Однако говорить о какой‑то эффективности механизмов ВТО для бизнеса пока нельзя, потому что толком эти механизмы мы ни разу не использовали и, тем более, у нас не было опыта их успешного применения.

Александр Балдынюк,
президент ассоциации производителей кондитерских изделий «Укркондпром»

Решение спора через ВТО не гарантирует возврата убытков

Механизм решения торговых споров через ВТО — сложный. Он используется, как правило, в «тяжеловесных» ситуациях, и в случае его применения спор ведет не бизнес, а государство. В Украине это Министерство экономического развития и торговли, которое должно подготовить соответствующие документы по механизму ВТО и пригласить страну, с которой возникли проблемы, к проведению консультаций. Вся процедура урегулирования занимает от 1,5 до 2 лет, и она не гарантирует возврата денежных средств от потерь, понесенных субъектом за это время. Она гарантирует, что спор будет или заморожен, или как‑то решен.
По моей информации, еще ни один спор не прошел всех этапов, предусмотренных процедурами ВТО. Все споры решались или на этапе первичного консультирования, или на уровне руководства конфликтующей страны. В нашем случае — когда был конфликт по сырам и Роспотребнадзор изменил процедуру контроля. Россия тогда еще не была членом ВТО, обратиться в организацию мы не могли, и ввозили продукцию по ужесточенной таможенной процедуры.

Анатолий Юркевич,
председатель совета директоров «Милкилэнд-Украина»