Нулевая гравитация

Знаменитый путешественник и дока в экстремальных развлечениях о самом ярком аттракционе, испытанном им за последние годы.

   «Параболический полет в невесомости». Много раз слышал это словосочетание, но никогда не понимал его до конца. По описанию это выглядит так: в салоне Boeing 727 оставляют только несколько задних рядов пассажирских кресел, примерно человек на 30, остальное пространство зашивают очень мягкими матами. Самолет взлетает, за 30 минут набирая высоту 8 километров, и затем, расслабленно так, за 30 секунд падает с ускорением в 1g до отметки 6 километров. И в это время, пролетая вертикальную дистанцию в 2 километра со скоростью оброненного с балкона цветочного горшка, все живое и неживое в обтянутом матами салоне испытывает самую что ни на есть настоящую невесомость. Удовольствие длится 30 секунд, затем самолет выравнивается и снова набирает высоту. В этот момент на присутствующих пассажиров давит перегрузка в 2g — вполне приемлемая «плата» за следующие 30 секунд невесомости.

   Таких «прыжков» вверх-вниз борт делает 15 в течение получаса. И еще 30 заключительных минут снижается и заходит на посадку. Итого полтора часа полета и в общей сложности 7 минут 30 секунд невесомости у вас в кармане! Удовольствие не самое дешевое — первый полет обойдется в 5000 долларов. Зато начиная со второго визита вы переходите в категорию часто летающих пассажиров и получаете право платить за тот же сервис всего 3000. Летает славная компания ZeroG во многих штатах — от Флориды до Чикаго. В месяц осуществляется 1‑2 рейса.

На земле

   Я до последнего не верил, что это будет настоящая невесомость, «как у космонавтов». Да, было много «бла-бла-бла» на часовом инструктаже, предупреждения о том, что может сильно укачать, что возможна потеря сознания и ориентации, ой — ориентирования в пространстве, но все равно в душе я был настроен скептически: наверняка там все равно будет тянуть куда‑то в сторону, или к земле, или от земли…

Членов групп легко распознать по цвету выданных носков

   Тридцать человек переодеваются в одинаковые комбинезоны с нашивками, намекающими на близость к космосу. Делятся на три группы, чтобы салон самолета во время периодов невесомости не был совсем уж похож на нутро работающей стиральной машины. Членов групп легко распознать по цвету выданных носков — синие, серые и желтые. В моей «желтой» группе оказался прекрасный калифорнийский дед, рассказавший, что он летит в 16‑й раз и уже перекатал с собой всю семью и дальних родственников. На этот раз он был с крепким 20‑летним внуком, готовым при необходимости подстраховать дедулю. «У меня математика простая, — заученно рассказывал дед мне и нашим «одногруппникам». — Брэнсон продает суборбитальные полеты по 200  000 долларов, причем еще непонятно, когда они состоятся. Каждый такой полет включает в себя всего-навсего 5 минут невесомости. А здесь я за 16 полетов налетал целых два часа невесомости! По ценам Брэнсона я заплатил бы за них 4  800  000 долларов, здесь же отдал всего 80 000. Итого я сэкономил 4  720  000 баксов! И это не считая родственников!» Аргументы деда были по‑американски прагматичны и «по‑гербалайфовски» убедительны.

В воздухе

   После ненавязчивого досмотра металлоискателями мы зашли в автобус, а минут через 20 погрузились в самолет. Не скрою, ладони мои перед стартом слегка увлажнились от волнения. Впрочем, взлет ничем не отличался от обычного рейсового. Еще через 20 минут мы уже покатом лежали на матах в ожидании первого режима. У американцев и тут все оказалось предельно функционально. Первый режим называется «Марс» — 60 % гравитации и, соответственно, вашего веса. Можно отжиматься на указательных пальцах обеих рук, чем все мы по совету организаторов тут же и занялись. Второй режим — «Луна», 30 % гравитации. Все отжимаются на одном пальце одной руки. И начиная с третьего режима — понеслось — гравитация ноль! Разжимаю кулак с заранее зажатыми в нем M&M’s-ами — они зависают в воздухе передо мной. Тут‑то я наконец поверил, что все правда — я в полнейшей невесомости, меня в самом деле никуда не тянет. Я поверил в чудеса. Оставшиеся режимы пронеслись очень быстро. Мы вертелись в воздухе, жонглировали друг другом, пробегали на руках несколько кругов по фюзеляжу самолета, как белки в колесе. Нам даже разрешили поиграться водой. Она, как и в космосе, собирается в капли и летает по салону, ее легко можно поймать губами.

   Нагрузка в 2g между режимами оказалась совсем не страшной, она вообще практически не ощущается, если лежать на матах плашмя.

   Когда раздался финальный сигнал, я был уверен, что прошло всего 5‑6 режимов. Но нет — инструктор дает команду возвращаться в кресла. А ты уже так привык летать от носа до хвоста самолета за несколько секунд, что прогулка пешком в хвост воспринимается как тяжелый труд. Проходя мимо объектива бортовой камеры, я мельком заметил в нем отражение своей физиономии. Не припомню, чтобы за последние несколько лет на моем лице было более счастливое выражение.
Возвращаясь на автобусе с аэродрома, все мы сошлись во мнении, что ничего более интересного и необычного ни с кем из нас в жизни не происходило. Молчал только калифорнийский дед. Наверное, подбирал в уме очередную «жертву» из числа родственников — для полета в следующем месяце.