Граждане второго сорта: как в Латвии решают проблему русскоязычного меньшинства

Латвия — единственная из трех прибалтийских стран, в которой после «окончания» СССР пролегла глубокая «граница» прямо внутри республики — между гражданами и негражданами, латышами и «нацменьшинствами», латышско- и русскоязычными жителями. В соседней Эстонии «русские» тоже выделились в обособленную группу, но там нет такого выраженного отличия в уровне жизни и в гражданских правах с «коренными». Соответственно, нет и серьезного гражданского конфликта. В Литве русскоязычная диаспора не так многочисленна и свои интересы почти никак не защищает, тем более, что гражданство там сразу дали всем желающим. Национальные конфликты там тоже есть, но не с русскоязычными, а с польским и белорусским меньшинствами.

А вот Латвия сама себя «загнала в уникальность», разделив своих жителей на два сорта — «правильных» и «неправильных». И этот конфликт, заложенный уже поколение назад, сегодня регулярно прорывается различными акциями протеста и непроходящим страхом перед «русской угрозой».

Поняв, что тактическими действиями давнее противостояние внутри общества ликвидировать уже не получится, власти Латвии хотят решить проблему стратегически — через приобщение всех «некоренных» жителей к латышскому языку и культуре прямо со школьной парты. Логика в этом есть, ведь главная проблема внутреннего размежевания Латвии — языковая. И, по большому счету, негражданин может стать гражданином Латвии, просто выучив язык страны, в которой живет. Но на практике большинство русскоязычных этого не хотят и предпочитают оставаться в странном статусе «негражданина», не имея возможности участвовать в выборах и заниматься многими видами деятельности.

Феномен негражданина

СМИ очень часто упоминают «неграждан Латвии», но крайне редко объясняют, что же означает это понятие. А за ним скрывается настоящий феномен, так как подобный статус прежде был не известен юридической науке (в отличие от статусов «иностранец» или «апатрид»). В его появлении виновны латвийские политики самого конца 80-х — начала 90-х, всю жизнь боровшиеся с «советской оккупацией» и в 1991-м решившие «закрепить победу».

Юридическое основание появления этой категории людей — решение Верховного Совета Латвии от 15 октября 1991 г. «О восстановлении прав граждан Латвийской Республики и основных условиях натурализации», по которому гражданство Латвии было признано только за примерно 2/3 жителей страны — гражданами довоенной Латвии и их потомками.

Негражданами в 1990-х стали люди, переселившиеся в Латвийскую ССР из других республик в 1940—1989 годах, и их дети. И автоматически — что легко было предвидеть — неграждане стали главным фактором нестабильности в латвийском государстве. Таковым и остаются, хотя их число сильно сокращается. Если в середине 90-х численность неграждан была около 730-740 тысяч человек, то на начало 2017 года их уже около 242 тысячи (11,39% населения страны). Две трети неграждан — старше 51 года, приблизительно 2/3 из них составляют этнические русские.

С 1995 года закон о статусе неграждан менялся семь раз. В итоге сегодня неграждане не имеют избирательных прав, хотя могут состоять в латвийских партиях и делать им пожертвования. Ограничены они также в профессиональной деятельности: не могут служить в армии, правоохранительных органах, охране тюрем, работать чиновниками, адвокатами, нотариусами, фармацевтами, работниками Службы государственных доходов и ЗАГСов. Также существуют ограничения в социальных и экономических правах: в приобретении недвижимости, в правах на приватизационные сертификаты, в подсчете пенсионного стажа, в праве ношения оружия, в выезде без виз в ряд стран. Латвийский комитет по правам человека насчитывает 80 различий между правами граждан и неграждан Латвии.

Пройти процедуру натурализации и стать гражданином Латвии для негражданина вроде бы несложно. Требуется принести обещание верности Латвийской Республике, уплатить пошлину, сдать экзамены по латышскому языку, конституции, гимну и истории Латвии. Латвийское государство обязалось предоставлять гражданство всем, кто выполнил предусмотренные законом требования. К концу июля 2015 года натурализацию прошли 143 061 человек. Однако многие (в основном — русскоязычные) от нее просто отказываются. По данным Управления натурализации, основные причины таковы: убеждение, что гражданство полагается им по праву — 34,2%, недостаточное владение латышским языком — 23,2%, трудности со сдачей экзамена по истории — 20,5%, меньшие расходы неграждан на визы в ряд стран, включая Россию — 20,2%, размер пошлины — 20,2%. Более позднее исследование показало, что 45% опрошенных неграждан считали свое владение латышским языком недостаточным для натурализации.

Принудительное объединение через образование

23 октября в Риге, у здания Министерства образования и науки, прошла первая акция протеста против перевода средних школ национальных меньшинств на латышский язык обучения. Эта реформа была анонсирована в октябре, и во многом ее положения аналогичны похожей реформе 2004 года. Суть одна: власти Латвии понимают, что, несмотря на сокращение численности неграждан «естественным образом», сам по себе институт негражданства еще очень долго будет оставаться дестабилизирующим фактором, а сами неграждане — «пятой колонной» России не только в Латвии, но и в целом в странах Прибалтики. Самое логичное решение проблемы — начать с детей. В 2004 году реформа школ нацменьшинств предусматривала увеличение до 60% доли предметов, которые изучаются на латышском языке в старших классах (10-12-м). Официальное обоснование той реформы — обеспечение равных возможностей для выпускников латышских и нелатышских школ.

Теперь предложение Министерства образования и науки предусматривает полный переход образования в старших классах школ нацменьшинств на латышский язык. Планируется, что на родном языке ученики таких школ смогут осваивать только сам язык, литературу и предметы, связанные с культурой и историей. Все это будет происходить постепенно. Первый этап — отказ от принятия ответов на экзаменах в 12-м классе на русском языке, и это правило вступит в силу уже в 2018-м. В 2019—2020 годах изменится модель преподавания в основной школе, чтобы к концу 9-го класса 80% учебного материала преподавалось на латышском языке. Отвечать на экзаменах девятиклассникам с 2019-го также придется на госязыке. Финал реформы намечен на 2020/2021 учебный год, когда все общеобразовательные предметы в старших классах будут переведены на латышский.

Реформа затронет и дошкольные учреждения. С 2018/2019 учебного года в детских садах для детей нацменьшинств будет введена программа интенсивного изучения латышского языка.

13 лет назад школьная реформа вызвала большое сопротивление у неграждан Латвии. Весной 2003 года был создан Штаб защиты русских школ, ставший главным организатором акций протеста. С 2003 по 2005 годы прошло около 200 пикетов и манифестаций против реформы. Самая крупная акция, собравшая порядка 30 тысяч участников, состоялась 1 сентября 2004-го. Резонанс в СМИ получила также многодневная голодовка, в которой участвовали 10 человек.

Согласно опросу Балтийского института социальных наук, в 2004 году реформу поддерживали только 20% учителей школ нацменьшинств, 15% учеников и 13% родителей.

Сегодня, согласно опросу компании общественного мнения TNS, школьную реформу поддерживает 61% «экономически активного населения Латвии», не поддерживает — 34% и 5% не смогли дать конкретного ответа. По публикациям в СМИ и дискуссиям в соцсетях видно, что сегодня и нелатышское население расколото. Например, популярно мнение, что отказ от русского языка в старших классах повысит в дальнейшем конкурентоспособность выпускников на рынке труда.

Конечно, акции протеста будут и теперь. В них собираются участвовать те же, кто защищал школы в 2004-м: представители Штаба защиты русских школ, Русского союза Латвии, Латвийского комитета по правам человека, Русского общества в Латвии, Союза граждан и неграждан, Русской общины Латвии и других подобных организаций. Но уже сейчас можно с уверенностью сказать: сопротивление реформе будет значительно слабее, чем 13 лет назад. И у этого есть конкретная причина.

Естественная натурализация

Уже четверть века Латвия живет своей, самостоятельной жизнью, и как бы ее национальные меньшинства не противились этому, как бы не отождествляли себя с другими странами (прежде всего — с Россией), с ходом времени они неизбежно все больше ассоциируют себя с Латвией как «своим» государством.

По результатам недавнего исследования Министерства культуры, представители нацменьшинств в Латвии становятся все более лояльными, активными на выборах (речь о тех, кто получил статус гражданина страны) и ощущающими принадлежность к этому государству. Однако, как пишет газета Latvijas avīze, при этом представители нацменьшинств по-прежнему лучше всего отзываются о советском периоде в истории Латвии, а картина с владением и использованием нацменьшинствами латышского языка остается «самой печальной».

Но в целом результаты исследования выглядят для нынешней власти вполне позитивными. Если два года назад только 67% опрошенных представителей национальных меньшинств заявили, что чувствуют принадлежность к Латвии как к стране, то теперь цифра выросла до 84%. Связь с Россией, наоборот, уменьшается — 21% против 28% два года назад.

«Отношение представителей нацменьшинств становится более лояльным, число разногласий между латышами и представителями других национальностей по многим вопросам уменьшается. Самую большую гордость за свою страну нацменьшинства испытывают в случаях, когда Латвия добивается международных успехов в культуре и спорте», — говорится в отчете Минкульта.

Газета Latvijas avīze очень критически отнеслась к этим данным. Ее журналисты акцентируют внимание на том, что хотя число представителей нацменьшинств, которые говорят о неприемлимости депортаций 1941 и 1949 годов, резко выросло (с 29% до 44%), они по-прежнему считают времена нахождения Латвии в составе СССР лучшими. Более половины — 55% — уверены, что «тогда было скорее хорошо, чем плохо», а еще 16% — «очень хорошо» (правда, всего пару лет назад таких было 29%). Критически к данному историческому периоду относятся лишь 11%, отмечает газета.

Без скандала — никак

Конфликты между гражданами Латвии и русскоязычным меньшинством (именно так выглядит разделение общества, если назвать вещи своими именами), к сожалению, регулярно инициируются с обеих сторон. Если не считать нынешней школьной реформы, предыдущий крупный скандал, причем с международным резонансом, разгорелся в мае нынешнего года.

19 мая в издании «Национальные вести» была опубликована статья депутата Сейма Латвии Эдвина Шноре, в которой он цитировал слова довоенного министра по общественным делам Адольфа Берзиньша: «Если один раз пустишь русскую вошь в шубу, вывести ее будет сложно». «И действительно, мы видим, что приехавшие в советское время русскоязычные хотя и постоянно ругают Латвию, отсюда не уезжают», — написал в статье Шноре.

Скандал разгорелся нешуточный. Возмутился российский МИД, а депутаты Сейма от партии «Согласие» обратились в парламентскую комиссию по этике с просьбой дать оценку высказываниям Эдвина Шноре. Однако позднее, уже в июле, проведя проверку, латвийская Полиция безопасности (ПБ) решила не начинать уголовный процесс о высказываниях депутата Эдвина Шноре «о русских и вшах». ПБ приняла решение отказать в возбуждении уголовного дела, потому что, по ее мнению, в происшедшем не констатированы признаки преступления.

И вот теперь, комментируя упомянутое исследование Министерства культуры Латвии, газета Latvijas avīze приводит высказывание Эдвина Шноре, в котором он обвинил нацменьшинства в «ненастоящей принадлежности». «Их чувство принадлежности растет, но какой Латвии они хотят принадлежать? Такой, где можно обойтись русским языком!» — говорит Шноре. Его не устраивает, что «русскоязычные свободно наслаждаются культурными и художественными мероприятиями на русском языке, используют его в общественном транспорте, магазинах и других местах». Политик назвал нынешнюю ситуацию «печальной» и констатировал, что «установка на интеграцию на основе латышского языка провалилась».

Однако есть повод «печалиться» и другой стороне. Сейм отклонил законопроект «О прекращении предоставления детям статуса неграждан», который был внесен президентом Раймондом Вейонисом. Причем речь шла лишь о детях, которым только еще предстоит родиться. «Бояться людей, которые родятся в Латвии, на мой взгляд, совершенно неправильно. Нужно уже однажды перестать тиражировать последствия советского периода…», — отмечал Вейонис. Однако большинство в парламенте продолжает чего-то «бояться».