Глобализация против абсурда

Трансформация системы неизбежна. Все кризисы приводят к этому. Нынешний не станет исключением.
Уже в самом начале кризиса для многих стало очевидно, что политические и экономические институции не выдерживают испытания новым глобальным контекстом. Пытаясь сохранить статус-кво, они начали продуцировать бессмыслицу. На сложную финансовую ситуацию правительства многих стран отреагировали почти одинаково: взяли имеющиеся под рукой деньги граждан и залили их в протекающую финансовую систему. Такую методу один остроумный российский колумнист сравнил с попыткой лечить понос перееданием.
С тех пор прошло почти пять лет, а смысла, прямо скажем, не прибавилось. В глазах рядового киприота действия канцлера Германии выглядят не только бессмысленными, но и губительными для его личного благополучия. Обычному же немцу непонятно, почему он должен платить за расточительность соседей по Евросоюзу. Но если поместить заявления и решения Ангелы Меркель в контекст доминирующих на Западе демократических ценностей, то выяснится, что обязанности перед электоратом и соратниками просто лишают ее выбора.
Лет сто назад немецкий логик Готлоб Фреге доказал, что смысл возникает, если поместить единицу высказывания в более широкий контекст. Например, смысл предложения становится ясен при помещении его в контекст абзаца; смысл абзаца проясняется из содержания главы; смысл главы становится очевиден по прочтении всего текста; смысл текста задает еще более широкий контекст: культура, религия, политика, экономика, и так — вплоть до вечности.
Осмысление, наверное, самая доступная и распространенная из свобод человека. От того, какими смыслами он наделяет события и явления своей жизни, зависит в конечном счете его судьба. Выходит, жизненную линию человека во многом определяет выбор контекста. Это же можно сказать и о других субъектах смыслотворчества: сообществах, государствах, политических, экономических и прочих институтах.
Получается, что растерянность многих некогда могущественных правительств перед лицом новых вызовов имеет очень простую природу. Власти по привычке поместили еще не изведанные явления в контекст привычной, доминирующей идеологии монетаризма. И продолжают это делать. Хотя гражданам стало ну совсем уж очевидно, что проблемы таким образом не решить.
Кто в результате поиска выдержит проверку на глобальность — покажет время. Но уже сейчас заметно, что маленькие либеральные открытые экономики легче глобализируются. И вместе с тем они более уязвимы перед лицом кризиса. Государствам-тяжеловесам глобализация неинтересна, поскольку их внутренние рынки сильны и способны самостоятельно генерировать финансовые потоки для своих предприятий. Поэтому США и Китай тяготеют к протекционизму.
Украина, к слову, тоже пытается поддержать свои компании, принимая меры по защите внутреннего рынка. Например, вводит заградительные пошлины для экспорта автомобилей. И в то же время страна делает ставку на развитие туризма, тем самым демонстрируя стремление к активной социальной глобализации. А еще украинцы общаются по Skype с родственниками в США, посещают транснациональные заведения общественного питания, время от времени публикуют сообщения в Facebook. А значит — участвуют вместе со всем миром в поисках новых смыслов и создании нового контекста. Все ради возможности быть свободными.