«Гражданская война» или «Война с агрессором»

Казалось бы, в чем тут определяться? И ребенку понятно, что любая война – это зло, против которого следует объединиться. Но всё же в этих фразах как раз и кроется определение того, что и кого считать злом. Если война гражданская, то против нас сражаются наши же соотечественники, и справедливым будет бороться за прекращение всякой войны, но если ее считать войной с агрессором – война превращается в святую обязанность. Суть и последствия проблемы НЕ меняются: и в первом, и во втором случае это напрасные жертвы, но когда меняется оценка проблемы, значение этой жертвы воспринимается абсолютно по-разному. Меняется определение зла – и война вдруг становится союзником. В человеке есть моральные барьеры к нарушению заповеди «не убий», когда это осознанное убийство. Пусть даже мелких тварей. Кто хоть раз не испытывал муки совести, прихлопнув таракана или муху? А что уж говорить о человеке…

Партия войны в Украине хорошо понимает, где проходит та грань, за которой убийство человека становится самооправданным, и потому любой, кто смеет ставить под сомнение линию партии и делать оценочные суждения не в ее пользу, становится для неё первым врагом.

Убери тех, кто бьют в барабаны войны – и эта война станет врагом, а тот, с кем мы сегодня воюем, превратится в соотечественника, которого нельзя убивать просто за то, что у него другое мнение. В отличие от любой религиозной секты или политической идеологии, которые проповедуют разделение мира на своих и чужих, истинная Церковь Божия призвана спасти всех. Все мы на этой земле одной крови, дети одного Бога, и каждая человеческая жизнь одинакова дорога Творцу. Украинская Православная Церковь не может играть по правилам партии войны хотя бы уже потому, что с началом военных событий ее прихожане резко оказались по разную сторону линии фронта. И как невозможно заставить мать благословить конфликт между детьми, невозможно заставить и Церковь отречься от части своей паствы. Как Христос не отрекся от человечества, приняв на себя все грехи мира и Крестные муки, чтобы мир жил, так и Церковь Православная сама готова сегодня переживать гонения ради спасения своих чад, всех до единого.

Взирая на весь ужас ситуации, когда порою близкие родственники сморят в прицел друг на друга, митрополит Онуфрий сказал, что война имеет признаки гражданской, а значит, ее продолжение недопустимо, и Украине нужен мир. Похожую оценку войне дали все православные иерархи и даже Римский Папа. Церковь говорит, что всем нам, прежде всего, следует успокоиться и престать быть рабом политических страстей, чтобы воцарение мира началось с собственной души. Нам нужно еще раз по-новому взглянуть друг на друга и увидеть в противнике образ и подобие Божие; понять, что, сражаясь с себе подобными, мы сражаемся против самих себя и Бога.

Такая христианская позиция не может не тревожить тех, кто всеми фибрами кошелька заинтересован в продолжении войны, а значит, личной выгоды. Они стараются изо всех сил опорочить любую инициативу, направленную на прекращение убийства на украинской земле. Они не брезгуют никакими методами: от срыва переговоров до преследования Крестного хода и всякого призыва к молитве, что может успокоить общество и вернуть его на путь созидания. Как я отмечал ранее, для любой секты – религиозной, коммерческой либо политической – все, кто не разделяет ее учение, являются врагами, и агентов-адептов данной секты настраивают на борьбу с любым проявлением инакомыслия. Если правящая коалиция в Украине объединилась в мощную секту, то они готовы воспринимать всю страну как врага и видеть угрозу в тех, кто свободен от их демагогии. А главную угрозу для любой пирамиды из лжи представляет правда, потому всякой секте следует от нее максимально отгораживаться. Для этого нужно переписывать историю, запутывать настоящее и бесконечно обещать маловероятное будущее, чтобы вытравить истину и насадить ложь.

Многие обращали внимание, как болезненно реагируют борцы с внешней агрессией на само словосочетание «гражданская война»? Словно для них эти слова имеют какое-то кодовое значение. А задавались ли вы вопросом, почему у них такая болезненная реакция на факты? Например, на то, что на Донбассе погибают мирные жители, которых всего пару лет назад мы называли соотечественниками, а не сепаратистами и террористами. Им действительно больно или крайне неудобно слышать эту правду, как больно смотреть на свет тому, кто вышел из темноты. Потому что, пытаясь разбить заблуждения и пролить свет правды, мы пробуждаем сознание – и мы действительно этим делаем больно. Ненавидеть демонтированного врага легко, а если вдруг увидеть за мишенью человека, всякая решительность пропадает, и начинают терзать сомнения в собственной правоте. Совесть в человеке никогда не молчит: ее голос можно на какое-то время приглушить отвлекающими звуками. Такой генератор шума заполняет сознание информационными выбросами, но стоит только заставить человека отключить слух и задуматься, его внутренний голос гремит фанфарами. Проповедь Православной Церкви как раз и направлена на то, чтобы человек переключился с внешних шумов на внутренний голос, которым с человеком говорит Бог. Именно благодаря тому, что в молитве люди живут внутренним миром, на истинно воцерковленных верующих людей не влияет чья- либо пропаганда. Они знают главное – в любой ситуации человек должен оставаться человеком.

По одной лишь этой причине правящая в Украине элита войны видит в УПЦ потенциальную угрозу собственному благополучию. Потому она единым фронтом ополчилась против проповеди мира добра и любви. Страх гонит чиновника делать глупость за глупостью в борьбе с правдой и верой. Все же отлично понимают, что невозможно забрать у человека свободу выбора и загнать его в навязанную ему конфессию. Когда закрывали храмы, люди тайно хранили веру, молились тайком в музее, что был некогда Церковью, молились дома, молились в катакомбах, не особо поверив в коммунистическое «ура!», ставшее подменой Богу. При первой же возможности люди восстановили из руин свою Церковь. По-другому быть не могло.

Все попытки очернить Церковь, назвав ее агентом влияния агрессора, убедительны лишь для тех, кто никогда не был церковным человеком. Вся пропагандисткам машина работает на удержании в повиновении адептов секты войны и создании образа врага в лице Церкви. Если исходить из такой задачи, тогда многие поступки действующей власти перестают казаться такими уж абсурдными. Когда не стоит задача победить, а продолжать бороться, становится понятно, зачем было нагнетать обстановку вокруг Крестного хода за мир. Ведь очевидно же было, что как только процессия войдет в Киев, пропаганда моментально улетучится. Становится понятно, зачем было обращаться депутатам к Константинопольскому Патриарху, зная, что никто их челобитную рассматривать не станет, и зачем было поручать Ющенко с Кравчуком ехать на поклон к Варфоломею добиваться автокефалии, если у сих персон не получилось ничего, даже когда они обладали президентской властью. Разве только для того, чтобы сказать своим сторонникам: смотрите, вот мы боремся, и вы не складывайте руки! Продолжайте сражаться с теми, кто реально может нам помочь! И дружите с теми, кто реально может нас угробить! Ведь все рейтинги мира не убедят верующего человека пойти за большинством, потому что Христос был распят в одиночестве, а толпа кричала – распни его! И все выступления президента, где он чего-то требует от Церкви, – лишь очередное сотрясание воздуха, сотрясаемого с одобрения высших руководителей секты адептов войны.

Крестный ход в Киеве очень ярко показал реальное соотношение сил сторонников войны и мира: сто тысяч сторонников УПЦ прошло Крестным ходом за мир – и менее десятка тысяч сторонников продолжения войны «спромоглася» собрать Украинская хода. Эти события говорят за себя красноречивее любой купленной статистики. Потому для кукловодов партии войны тоже очевидно, чем может все закончится, если они, вместо пропагандисткой кампании, рискнут применить какое-либо физическое воздействие. Идейность – это не для них, целесообразность и расчет – вот их компас, а идеи они оставят своим адептам – тем, кого считают быдлом с ограниченными способностями, каких не жалко потерять по дороге. Фальшивым Моисеям плевать, куда придет их стадо и все ли будут целы: им главное водить его пустыней как можно дольше.