Скромненько и со слухом

Лидер темпераментного израильского джаз-коллектива Daniel Zamir Quartet Даниель Замир сдержан и философичен.

Саксофонист Замир и трое его коллег — пианист Мор Омри, контрабасист Абро Гилад и барабанщик Амир Бреслер — настолько скромны, что даже официального сайта у них нет. Однако, вопреки отсутствию самопиара, они очень-очень известны.

Сам Замир уже в 2006‑м играл со Стингом в его израильском концерте, вернее, он и одиозный американский регги-хасид Matisyahu, с которым саксофонист не раз катался в турне по Европе и Штатам — где и жил некоторое время, пока не поселился окончательно в Израиле.

Биография у него неброская: 33 года, семь альбомов, четыре студийных выпущены с лейблом Джона Зорна «Tzadik» (и кое‑где с самим Зорном в амплуа сайдмена). Три сезона назад Замир оказался самым молодым лауреатом специальной премии израильского премьер-министра для выдающихся джазовых композиторов, которые неимоверно гордятся этой наградой. Участник достойных фестивалей. Пишет свои композиции (например, «Missing») и переиначивает эвергрины, однозначно тяготея к наименее развлекательным и наиболее смыслоемким («Hatihvah» и «Скрипач на крыше»). Из всех саксофонов выбрал себе альтовый, а позже перешел на сопрано-сакс — наиболее похожий на кларнет, обязательный инструмент фронтменов традиционных клезмерских оркестров.

Чтобы за этими скромными сведениями понять, что он за музыкант, надо слушать. В общем и целом Замир уникален не тем, что играет виртуозный «еврейский джаз», а тем, что во всех непростых обстоятельствах этой музыки — прям и осознан. Разве что в кульминации какой‑нибудь совсем уж 15‑минутной вещи пружинит на одной ноге, зажмурившись.

Бывает, что и поет — так, словно толкует священный текст. С той же прямотой и простотой.

Это очень цивилизованный джаз. Сначала кажется, что место ему в филармонии или вовсе на конгрессе. Объяснение этому находится в согласованном обмене ролями между пианистом, который, словно ритм-секция, плотность музыки меняет волнами — то крупнее, то мельче, и барабанщиком, который, наоборот, с нескрываемым удовольствием наводит тембровый колорит: палитра у него, мягко говоря, завидная.

Композиции Daniel Zamir Quartet хочется пересказать как увлекательные истории. Вот одна из больших вещей. Поначалу Замир поет обычным разговорным голосом, до которого ему, кажется, и дела нет, размашистый сверхскоростной речитатив длиной на десяток квадратов (чего вы не замечаете) и разгоняет свой суховатый баритон до возгласов вверху второй октавы. Это его персональный трип: трое коллег на сцене знай выдерживают простую гармонию. Но отвязаться от нее невозможно — весь зал повторяет тему множество раз, а музыканты накручивают обороты и вдруг враз утихают — чтобы люди в зале слышали свой прекрасный хор. Затем квартет потихоньку опять разгоняет маховик — двадцать, тридцать вариаций, одна другой интереснее, но и это еще не все.

Теперь Замир спокоен, как колодец в пустыне, зато Мор Омри устраивает импровизацию с потрясающим воображение жанровым сдвигом, словно конкурсант на рояле должен был играть Баха, но забыл текст и все придумал заново сам. Затем его спасает барабанщик, нагнав жару и напряжения, притом вовсе не размахивая конечностями, а играя именно в барабаны, в их нутро. А потом контрабасист, все время незаметный, как воздух, и наконец предоставленный сам себе, ничего не меняя в своей неутомимой и непрерывной россыпи мелких нот, оказывается главным источником легкого и радостного мироощущения всей этой песни, подробной и большой, как мир.

Глядя на Замира, подозреваешь, что для него над музыкой существует нечто еще большее, с чем он постоянно на связи. И поэтому — действительно, к чему его квартету рекламные ухищрения, озабоченность артистизмом и, чего доброго, элементы шоу? У них нет необходимости множить сущности.

Киев, «МастерКласс»

1 февраля, 20:00