К 110-летию со дня рождения футуриста Гео Шкурупия опубликовано самое полное издание его произведений

Судьбу Георгия (Гео) Шкурупия определили два обстоятельства: специфический талант и дата рождения. Юность и молодые годы будущий «король футуропрерий» провел в Киеве, где дебютировал как прозаик. А после вступления в Ассоциацию панфутуристов уже в жанрах себя не ограничивал, экспериментируя в стихотворных миниатюрах, поэмах, романах. Разве что киносценарии создавал «по старинке».

Художник беспокойной натуры, он мог одновременно служить в научно-исследовательском институте махорки и быть консультантом издательства, но львиную долю времени, конечно же, посвящал своим текстам и сотрудничеству с разнокалиберными литературными изданиями. Вот разве что избранному направлению не изменял — хотя его верность футуризму была небезупречной.

Как и братья по цеху, он решительно отметает классические формы и орфографию, воспевает технологический прогресс, а в литературный язык вводит авторские неологизмы и уличный жаргон.

По гамбургскому счету, его сочинения лучше читать вслух — так отчетливее слышны звуковые упражнения Шкурупия, до мельчайших вибраций чувствуется их танцующий ритм и даже в прозе более внятно звучат пышные метафоры.

«Вибрані твори» (К.: «Смолоскип») вполне позволяют это проделать: под одной обложкой здесь поместились поэтические сборники и циклы, рассказы, публицистика, повесть и два романа.

С первых страниц заметно, что футуристической чистоте помешало увлечение писателя экспрессионизмом — прямо противоположным по смыслу художественным течением, адепты которого в современности видели уродства и трагедии, а не красоту и цивилизационные достижения.

И уж тем более не возлагали радужных надежд на будущее. Поэтому Шкурупий остался в литературном процессе первых десятилетий ХХ века с его тягой к группированию по интересам своего рода одиночкой: характерные для его творческой манеры видения конца света и контрастная образность слишком выдавались на общем фоне.

Он был одним из немногих, кто мог называть себя «сьогодні король, завтра пройдисвіт». Кто выдавал лирическое «у парку зблідлих фантазій / сама реальність» — и не выглядел при этом вычурно.

Кто заявлял «ти огидний мені, комісаре, / як фальшивий, ріжучий спів, / бо я комунар», так как различал приверженцев определенной идеологии и тех, кто с ее помощью делал кровавую карьеру.

Кто задолго до появления постмодернистов, играющихся цитатами и пародирующими беллетристику, аналогичным образом хулиганил в прозе — с этой точки зрения вошедшие в сборник романы «Двері в день» и «Міс Адрієна» весьма показательны.

А сам убедительно объемный том заслуживает внимания не только по причине юбилея — с 1968 г. это первая внятная публикация произведений писателя, способного удивлять и сегодня.