Японский акцент. Новый роман от автора «Багровых рек» Жана-Кристофа Гранже

Печальная тенденция нынешнего года с чертовой дюжиной в номере — общее падение тиражей на российском книжном рынке. Правда, есть исключения. Например — «Кайкен», новый триллер Жана-Кристофа Гранже. После ошеломительного успеха его второго романа — «Багровые реки» — тираж каждой новой книги французского беллетриста страхует имя автора.

Во Франции его успели окрестить «французским Стивеном Кингом». «Она открыла холодильник и с воплем отскочила назад. Прямо ей в лицо усмехался мертвым ртом полугодовалый зародыш», — согласитесь, этот и подобные пассажи, причем не только в «Кайкене», могут вызвать прямую ассоциацию с американским «королем ужаса». Однако у Кинга атмосфера тотального страха часто важнее сюжета. У Гранже герои не испытывают ужас, а пересказывают увиденное третьим лицам.

Еще одно различие — действие. Кинг может десятки страниц посвятить рефлексиям персонажей, одержимых демонами с детства. Гранже не останавливает повествование ни на минуту. Если «Кайкен» начинается с задержания майором полиции Оливье Пассаном серийного убийцы Патрика Гайара, поклонники писателя могут не сомневаться — уже через три страницы убийцу отпустят. И начнется традиционная для романов Гранже погоня, которая примерно с середины истории совершит поворот на 180 градусов. После чего читатель забудет, с чего же книга началась.

Такой прием — «фишка» Гранже, его творческий метод. Рискнем сказать, что он основан на мудрости инфернального Великана из культового сериала «Твин Пикс»: «Совы вовсе не те, кем кажутся». В книгах Гранже, начиная с «Багровых рек» и заканчивая «Кайкеном», герои всякий раз либо находят истину не там, где ищут, либо выясняют, что сами — не те, кем являются.

Японская упаковка в «Кайкене» — и дань устоявшейся в Старом и Новом Свете моде на загадочную Азию, и двигатель сюжета. Во-первых, собственно кайкен — маленький меч для совершения харакири. В поисках майора Пассана он символичен: охота за серийным убийцей внезапно раскрыла семейные тайны самого Оливье, по сути, уничтожив с таким трудом налаженную личную жизнь. Во-вторых, скелеты в шкафу Пассана не появились бы, не будь его жена Наоко японкой, для которой следование национальным традициям, суеверия и стереотипы важнее здравого смысла. Наконец, в финале автор убеждает героев и читателей: японцем и самураем нельзя стать, им нужно родиться.