10 конфликтов, которые могут привести к мировому коллапсу в 2017 году

Фото: REUTERS/Omar Sanadiki

Нравится нам это или нет, глобализация — это факт. Все мы связаны друг с другом: война в Сирии вызвала кризис беженцев, что повлекло за собой Brexit, который, в свою очередь, станет источником новых потрясений. Как бы ни хотели некоторые страны обратно замкнуться в своей скорлупе, мир и процветание без совместного управления глобальными событиями невозможны. Список из 10 самых важных конфликтов на начало 2017 года иллюстрирует ряд глобальных тенденций и ставит вопросы о том, как обратить опасные процессы вспять.

1. Сирия и Ирак

«Исламское государство» по-прежнему говорит об установлении халифата на части территории Ирака и Сирии, хотя за последний год оно потеряло много земель. Но, если проблемы, вызвавшие его к жизни, не будут решены, военное поражение ИГИЛ ни к чему не приведет — на его обломках возникнет новая радикальная группа.

Можно вспомнить, что появление самого «Исламского государства» стало следствием неудачной попытки вмешательства в Ираке, и его идеология по-прежнему привлекает сторонников по всему миру и, как показали недавние теракты в Стамбуле и Берлине, создает угрозу далеко за пределами Ирака и Сирии.

В Сирии с ИГИЛ ведут борьбу две конкурирующие силы: одна под предводительством Анкары, другая — сирийский филиал Рабочей партии Курдистана (РПК). Их отношения между собой определяются конфликтом между турецким правительством и РПК внутри Турции. Вашингтон поддерживает обе стороны, пытаясь свести к минимуму прямые столкновения между ними. На данный момент война, начавшаяся с протестов против власти президента Башара аль-Асада, длится уже шесть лет. Погибли 0,5 млн человек, около 12 млн лишились крова, но сейчас кажется, что Асад сохранит власть, хотя вернуть полный контроль над страной ему не под силу даже с помощью иностранных союзников.

В Ираке борьба с ИГИЛ еще сильнее разрушила государственные институты, вызвала огромные разрушения, привела к новым травмам иракского общества и милитаризации молодежи. Курдские и шиитские политические партии превратились в соперников не только на политическом поле, но и в военном смысле — каждая из фракций конкурирует за ресурсы страны и пользуется поддержкой покровителей из разных стран региона.

Подъем ИГИЛ был вызван озлобленностью местных арабов-суннитов, и борьба с организацией лишь усугубила ущерб. Чтобы избежать дальнейшего ухудшения ситуации, Багдаду и Региональному правительству Курдистана требуется поддержка и помощь в обуздании военизированных группировок. Сейчас поддерживаемое США наступление на Мосул идет успешно, но при неверной политике оно может обернуться провалом. В осаде, кроме регулярной иракской армии, специальных антитеррористических сил и федеральной полиции, участвуют также местные группировки. Кроме того, Иран и Турция также конкурируют за влияние руками своих местных союзников. Чем дольше будет длиться осада осада, тем сильнее вырастет влияние этих группировок, и тем сложнее будет последующее политическое урегулирование.

Ирак при поддержке со стороны Соединенных Штатов и других партнеров должен продолжать военное и материально-техническое обеспечение иракских войск, ведущих осаду, и устанавливать власть на отбитых у ИГИЛ территориях с участием местных сил, чтобы не потерять их снова. В управлении такими районами должны участвовать уважаемые местным населением политики.

2. Турция

Теракт в Стамбуле в новогоднюю ночь унес жизни по меньшей мере 39 человек, и, возможно, это предвестье еще более масштабного насилия. «Исламское государство» взяло на себя ответственность за нападение, хотя обычно в Турции группировка вела себя иначе — это может означать эскалацию конфликта. Помимо неприятностей, связанных с войной в Сирии и Ираке, на территории страны продолжается борьба с РПК. Страна оказывается на грани переворота — этому способствуют политический раскол и экономические санкции на фоне ослабления союзных отношений.

После того как в июле 2015 года было нарушено соглашение о прекращении огня, конфликт между государством и РПК вошел в одну из самых кровавых фаз за всю свою примерно 30-летнюю историю — погибли не менее 2,5 тыс. боевиков, сотрудников силовых структур и гражданских лиц. В результате столкновений и операций по обеспечению безопасности более 350 тыс. мирных жителей вынуждены были покинуть свои жилища, а на юго-востоке Турции, где курды составляют большинство населения, несколько городских районов практически сравняли с землей.

В декабре двойной взрыв возле футбольного стадиона в Стамбуле унес жизни 45 человек. Атака была связана с РПК. В качестве ответной меры правительство продолжило сажать в тюрьму представителей курдского движения, фактически блокируя главный канал политического урегулирования, которое было бы возможно при условии обеспечения основных прав для курдов в Турции.

Эскалация обусловлена не только местными обстоятельствами, но и растущей обеспокоенностью Анкары из-за успехов курдов в северной Сирии и Ираке. В связи с этим, а также с опасностью со стороны ИГИЛ, Анкара решилась направить в обе страны сухопутные вооруженные силы.

Что касается внутренней политики, правительство президента Реджепа Тайипа Эрдогана продолжает наступление на политическую оппозицию и инакомыслящих и настаивает на изменении конституции с целью закрепления перехода к президентской республике — вероятно, в начале весны этот вопрос будет вынесен на референдум. После попытки переворота в июле прошлого года правительство начало массовые чистки, уволив более 100 тыс. чиновников.

Западные союзники Турции, хотя и зависят от сильного партнера НАТО на южной границе Европы, критически отнеслись к авторитарному развороту Эрдогана — отношения и так были напряженными на фоне затянувшихся переговоров о вступлении Турции в ЕС. В ноябре Эрдоган резко возразил на критику из Брюсселя, угрожая разорвать соглашение от марта 2016 года, согласно которому Анкара согласилась предотвратить продвижение потока сирийских беженцев вглубь Европы.

Сейчас в Турции зарегистрированы более 2,7 млн сирийских беженцев, и их интеграция создает значительные проблемы как для государства в целом, так и для принимающих их общин. Отношения с Вашингтоном тоже напряжены: американцы поддерживают курдов в Сирии и не выдают Турции предполагаемого вдохновителя попытки переворота Фетхуллаха Гюлена.

Анкара с трудом достигла сближения с Москвой, и убийство российского посла, произошедшее в декабре, как кажется, стало поводом к дальнейшему улучшению отношений. Получается, что Турция все меньше ценит своих западных союзников, и все больше укрепляет связи с Россией и Ираном. Тем не менее интересы Турции и Ирана в Ираке и Сирии по-прежнему резко расходятся.

3. Йемен

Йемен и до начала войны был самой бедной страной арабского мира, но война принесла сюда настоящую гуманитарную катастрофу. Миллионы людей уже оказались на грани голода, и срочное прекращение огня представляется совершенно необходимым.

REUTERS/Khaled Abdullah

Йеменцы страдали от бомбардировок, ракетных обстрелов и экономической блокады — по данным ООН, убиты около 4 тыс. гражданских лиц, в основном в ходе авиаударов, нанесенных коалицией, возглавляемой Саудовской Аравией. В совершении военных преступлений, в том числе в неизбирательном применении силы в населенных районах, обвиняются все стороны конфликта.

Саудовская Аравия начала принимать участие в войне в марте 2015 года в ответ на успехи хуситов — они шииты и их принято считать союзниками Ирана. Хотя связи хуситов с Ираном не слишком прочны, вовлеченность Саудовской Аравии в бесконечный конфликт на руку Тегерану.

Мирные переговоры под эгидой ООН пока ни к чему не привели — стороны конфликта оказались в бесконечном колесе провокаций и насилия.

Несмотря на трудности, компромисс по-прежнему возможен, и во многом зависит от позиции Саудовской Аравии. Необходимо, чтобы международные союзники Эр-Рияда, в первую очередь США и Великобритания, надавили на королевство и добились от него готовности поддержать политический процесс. Продолжение войны невыгодно для всех сторон, поскольку в ситуации хаоса процветают террористические группировки вроде ИГИЛ и аравийского филиала Аль-Каиды.

4. Большой Сахель и бассейн озера Чад

Повсеместные конфликты в Сахеле и бассейне озера Чад привели к массовой гуманитарной катастрофе. Число беженцев уже превысило 4,2 млн. Джихадисты, боевики и преступные группировки борются за влияние в этом бедном африканском регионе, где границы номинальны, а власть правительств ограничена.

В 2016 году джихадисты Центрального Сахеля провели ряд нападений и терактов на западе Нигера, в Буркина-Фасо и Кот-д’Ивуаре, в очередной раз подчеркнув высокую уязвимость региона.

В Магрибе сохраняют активность исламистские группировки Аль-Каида и Аль-Мурабитун, формируется новое подразделение ИГИЛ. В этом году Мали может столкнуться с серьезным кризисом — реализация Баймакского мирного соглашения под угрозой срыва.

Недавний разрыв ключевого повстанческого альянса не севере, Национального движения за освобождение Азавада, привел к распространению групп боевиков. Кровопролитие захватило центральные области Мали. Региональные державы обязаны использовать январский саммит Африканского союза для возобновления мирного процесса и вовлечения в него новых группировок. Алжир, важный гарант стабильности региона, должен сыграть ключевую роль в качестве основного посредника переговорного процесса.

В бассейне озера Чад силы безопасности Нигерии, Нигера, Камеруна и Чада усилили борьбу с повстанцами «Боко Харам». В конце декабря нигерийский президент объявил об «уничтожении террористов „Боко Харам“ в их последнем анклаве» в лесу Самбиса, однако крайне сомнительно, что группировка была полностью побеждена.
Появление «Боко Харам», агрессивный военный ответ на него и отсутствие эффективной помощи жертвам конфликта угрожают созданием бесконечного цикла насилия и отчаяния. Если региональные власти не предотвратят гуманитарную катастрофу, они рискуют еще сильнее ополчить против себя местные общины и посеять семена будущего восстания.

5. Демократическая Республика Конго

В канун Нового года из Демократической Республики Конго пришли хорошие новости: католические епископы объявили о сделке по разрешению политического кризиса в стране. В ее рамках президент Джозеф Кабила (пока не подписавший сделку) должен подать в отставку до конца 2017 года после новых выборов.

AP Photo/John Bompengo

Несмотря на высокий уровень недоверия между сторонами, договоренности при посредничестве конголезской католической церкви остаются лучшим и пока единственным шансом для страны. Теперь главная задача — в короткие сроки подготовиться к выборам и обеспечить мирный переход власти. Международная поддержка в данном случае имеет решающее значение.

Решение Кабилы остаться на посту президента после истечения второго срока полномочий (вопреки Конституции страны) взбудоражило оппозицию и привело и ожесточенным уличным протестам в 2016-м. В наступившем году ситуация может ухудшиться.

Повсеместная коррупция в Конго и политика по принципу «победитель получает все» означает, что Кабила и его окружение рискуют слишком многим. Африканские и западные державы должны скоординировать усилия, чтобы помочь Демократической Республике Конго и предотвратить дальнейшее нарастание региональной нестабильности.

6. Южный Судан

После трех лет гражданской войны самая молодая страна мира до сих пор разрывается многочисленными конфликтами. Недовольство центральным правительством и этническое насилие приводит к кровопролитным столкновениям. В результате 1,8 млн человек остались без жилья, более 1,2 млн были вынуждены покинуть страну. Растет озабоченность мирового сообщества по поводу сообщений о массовых расправах и отсутствия прогресса на пути реализации мирных соглашений 2015 года.

Международные дипломатические усилия направлены на развертывание четырехтысячного регионального контингента миротворцев. Однако этого недостаточно, чтобы подавить вспышки насилия и придать новый импульс политическому процессу мирного урегулирования.

Существующая миротворческая миссия ООН в Южном Судане, UNMISS, нуждается в скорейшем реформировании. Это стало особенно очевидно после неспособности миссии предотвратить вспышку насилия в Джубе в прошлом июле. Надежду подает постепенное сближение позиций Южного Судана, Уганды и Судана. Хочется думать, что со временем оно обеспечит более высокий уровень стабильности в регионе.

7. Афганистан

Война и политическая неустойчивость в Афганистане представляют собой серьезную угрозу для международного мира и безопасности. Более 15 лет прошло с момента, когда возглавляемая США коалиция вытеснила движение Талибан из страны в рамках операции, направленной на борьбу с Аль-Каидой. Теперь талибы возвращают утраченные позиции; группировка Хаккани проводит теракты в крупных городах; «Исламское государство» нападает на мусульман-шиитов, пытаясь разжечь межрелигиозное насилие. В 2016-м число вооруженных столкновений выросло до максимального уровня с 2007 года, когда ООН начала вести статистику. Все они сопровождались большим количеством жертв среди гражданского населения.

Дальнейшее ослабление сил безопасности Афганистана может привести к расширению неподконтрольных правительству областей, чем непременно воспользуются региональные и транснациональные группировки.

Во время президентских выборов в США самая продолжительная американская война практически не упоминалась. Намерения Трампа в отношении Афганистана остаются неясными, хотя он неоднократно выражал скептицизм в отношении страны. Его советник по национальной безопасности, отставной генерал-лейтенант Майкл Флинн раньше возглавлял разведку в Совместном командовании специальных операций США в Ираке и Афганистане. Слова Флинна о «радикальном исламистском терроризме», как о наиболее важной глобальной угрозе, оставляют без внимания разные стороны проблемы. Для Афганистана и других стран это не предвещает ничего хорошего.

Долгосрочная стратегия урегулирования должна предусматривать переговоры с Талибаном, что потребует большей региональной конвергенции, в том числе с участием Китая. Тем временем Россия, Пакистан и Китай сформировали рабочую группу по Афганистану. Ее заявленная цель— создание «региональной антитеррористической структуры». Кабул пока остается за пределами трехсторонних переговоров.

Отношения Афганистана и Пакистана переживают не лучшие времена из-за поддержки последним талибов и прочих группировок. Напряженность значительно возросла осенью прошлого года после того, как тысячи афганских беженцев в Пакистане были вынуждены покинуть страну на фоне растущего насилия, арестов и преследований. Гуманитарный кризис в Афганистане усугубляется планами ЕС по депортации 80 тыс. беженцев обратно в страну — политически обусловленный ответ на чрезвычайную ситуацию. Все это сопровождается глубоким экономическим кризисом, угрожающим самому существованию государства.

8. Мьянма

Представители нового гражданского правительства во главе с лауреатом Нобелевской премии мира Аун Сан Су Чжи заявляли, что их главный приоритет — национальное примирение, однако недавние вспышки насилия сводят на нет усилия правительства положить конец 70-летнему военному конфликту.

В ноябре члены «Северного альянса», состоящего из четырех вооруженных группировок, несколько раз нападали на промышленно-городские объекты в ключевой торговой зоне на границе с Китаем, что привело к эскалации военного конфликта на северо-востоке страны. Такое положение дел вряд ли поспособствует достижению соглашения на следующей сессии Пинлонской конференции, намеченной на февраль, где должны встретиться представители основных конфликтующих этнических групп.

Тем временем международное сообщество бьет тревогу по судьбе мусульманского меньшинства рохинджа. В последние годы, особенно после антимусульманских погромов в штате Ракхайн 2012 года, ситуация переросла в катастрофу. В октябре и ноябре прошлого года по Ракхайну прокатилась еще одна волна насилия. Неподалеку от северо-западной границы Мьянмы и Бангладеш вооруженным нападениям подверглись пограничная полиция и военные региона. Войска безопасности в долгу не остались и нанесли ответный удар: они не щадили мирное население, казнили без суда и следствия, насиловали и устраивали поджоги. К середине декабря представители ООН сообщили, что примерно 27 тыс. рохинджа бежали в Бангладеш.

Более десяти лауреатов Нобелевской премии подписали открытое письмо с критикой Аун Сан Су Чжи за ее бездействие по этому вопросу и требованием предоставить рохинджа полные и равные со всеми гражданские права.

Первоначальные нападения — дело рук вооруженной группировки Harakah al-Yaqin («Движение веры»), чье появление может в корне изменить расстановку сил в Мьянме. Несмотря на то, что сами рохинджа никогда не были радикально настроены, жестокий ответ правительства серьезно повышает риск эскалации насилия. Интернациональные джихадистские группировки, преследующие собственные цели, попытаются нажиться на их обиде и разжечь огонь религиозной напряженности в стране, где большая часть населения исповедует буддизм.

9. Украина

Раздираемая конфликтами и парализованная коррупцией страна движется к еще большей нестабильности. Восхищение Трампа Владимиром Путиным пугает Киев, как впрочем и слухи о том, что в скором будущем Америка снимет с России санкции. Минские соглашения, принятые в феврале 2015 года, пробуксовывают, что приближает Россию к достижению двух своих главных целей в украинском конфликте: установлению постоянных пророссийских политических образований на востоке Украины, а также легитимизации присоединения Крыма, что и положило начало войне в 2014 году.

Впрочем, украинцы уже разочаровываются в нынешнем руководстве страны: эти люди пришли к власти после Майдана в начале 2014 года, но сейчас они всё больше напоминают тех самых коррумпированных олигархов. Поддержка президента Петра Порошенко со стороны Запада слабеет из-за нежелания или неспособности Киева провести обещанные экономические реформы и ввести жесткие меры по борьбе с коррупцией. Правда, для Порошенко ситуация может стать еще хуже: если в 2017 году пройдут досрочные парламентские выборы, пророссийские партии вполне могут укрепить свое положение.

США и ЕС должны еще сильнее надавить на Киев в контексте ожидаемых реформ, не сходя при этом с достаточно жесткого дипломатического курса по отношению к Москве, в том числе это касается и продления санкций. Путин должен понять, что стабилизация ситуации в Европе невозможна, пока он пускает в ход различные формы гибридной войны и не дает Украине восстановиться.

Тактика России — в том числе применение силовых методов, кибератак, пропаганды и финансового давления — не предвещает ничего хорошего.

10. Мексика

Похоже, рост напряженности между США и Мексикой неизбежен после кампании Трампа, в ходе которой он обещал возвести пограничную стену, депортировать миллионы нелегальных иммигрантов и вывести Америку из соглашения о свободной торговле с Канадой и Мексикой.

Кроме того, желая заручиться поддержкой со стороны белых националистов, он утверждал, что мексиканские иммигранты — сплошь торговцы наркотиками, воры и насильники. В самом начале этой кампании, чтобы избежать возможной конфронтации, президент Мексики Энрике Пенья Ньето пригласил тогда еще кандидата в президенты Дональда Трампа посетить страну в сентябре и во время визита обращался с ним как с главой государства. Этот шаг тут же обернулся против него самого и вылился в волну протестов, так как мексиканцы открыто осуждают Трампа за его высказывания, к тому же народ устал от бесконечной преступности, коррупции и слабой экономики. Однако Пенья Ньето прекрасно понимает, что Мексика не может позволить себе обзавестись врагом в лице могущественного соседа.

Как сообщается, представители политической и бизнес-элиты Мексики всеми силами стараются убедить Трампа и его советников изменить свою позицию по поводу иммиграции и свободной торговли. Если США пойдут по пути массовых депортаций, это только усугубит гуманитарный кризис и ухудшит ситуацию с безопасностью в регионе.

Мигранты из Мексики и Центральной Америки бегут от повсеместного насилия и хронической нищеты. Проведенное в 2016 году исследование показало, что в результате вооруженного насилия в Мексике и странах «северного треугольника» погибли 34 тыс. человек — больше, чем в Афганистане за тот же период. Форсированные депортации и установление жесткого пограничного режима направят нелегальную миграцию по более опасным каналам, что сыграет только на руку преступным группировкам и коррумпированным чиновникам.

США стоит, наоборот, направить все силы на укрепление партнерских отношений с Мексикой и решение системных ошибок, которые ведут к насилию и коррупции.

Источник: Foreign Policy, Insider.pro