О проблемах еврозоны

Исполнилось 25 лет со дня памятного краха британского фунта стерлингов. Все началось с того, что объединенная Германия отказывалась снижать процентную ставку. Бундесбанк обосновывал высокую процентную ставку — 9% годовых — тем, что ему нужно бороться с инфляцией, возникшей вследствие объединения ФРГ и ГДР. Ставки в Германии оказались существенно выше, чем в других странах ЕС и в США, поэтому спекулянты активно скупали дойчмарку, вследствие чего доллар США и другие основные мировые валюты резко девальвировались по отношению к ней.

Европейские страны и США отреагировали на это по-разному. Штаты предпочли ничего не предпринимать. В свою очередь, например, ЦБ Швеции, столкнувшись с оттоком капитала, 16 сентября 1992г повысил ставку, но не девальвировал крону. А глава британского Минфина Н.Ламонт в тот же день объявил, что Великобритания временно приостанавливает участие в Европейском механизме регулирования валютных курсов — соглашении, которое предполагало лишь незначительные их колебания.

Итог был явно не тот, на который надеялся Ламонт. За две недели курс британского фунта упал на 20% — до 2,4 дойчмарки за 1 фунт. Это был абсолютный рекорд!

Существенную роль в этом, конечно, сыграли валютные спекулянты, но не в этом дело. Примечательно, что примеру Британии — выход из европейской валютной системы и девальвация — последовали сначала Италия, Португалия и Испания. А потом и Швеция решила ввести свободно плавающий, точнее сказать, свободно падающий курс кроны.

Итак, крах Европейского механизма регулирования валютных курсов, который начался в 1992г из-за действий Великобритании, породил сомнения в возможности создания единой европейской валюты (этот грандиозный проект горячо обсуждался уже тогда). Которая таки была создана спустя 7 лет.

С моей точки зрения, главная проблема еврозоны в том, что этот глобальный финансово-экономический проект имел преимущественно политическую подоплеку, а экономических основ для существования зоны единой евровалюты, особенно в нынешнем «расширенном составе», было недостаточно. Действующая финансовая архитектура зоны евро изобилует непреодолимыми противоречиями. Сложно объяснить, чем руководствовались идеологии ее создания, благословившие вступление в валютный союз стран со столь разным положением в экономике: Германия с дефицитом госбюджета и колоссальным профицитом торгового и платежного балансов, Ирландия и Испания с профицитом бюджета (да, да на момент их вступления в зону евро было именно так) и дефицитом баланса внешнеторговых операций, Греция, у которой как госбюджет, так и торговый с платежным балансы были катастрофически дефицитными.

Впрочем, системообразующий недостаток ЕЦБ состоит не в этом. Министерства финансов стран зоны евро обладают правом налогообложения в евро, который эмитирует независимый ЕЦБ. При этом общего минфина в еврозоне не существует. Следовательно, отсутствует возможность проведения согласованной фискальной политики. Если ЕЦБ осуществляет единую монетарную политику всех страны еврозоны, то необходим и единый орган, проводящий фискальную политику. Проблема тем более актуальна, что фискальная политика является первичной по отношении к политике монетарной.

Но хуже всего то, что если появится политическая воля на создание единого фискального органа еврозоны, то верховодящая в ЕС Германия навяжет всем крайне бережливую финансовую политику, что приведет к дальнейшему осложнение ситуации в экономиках тех же Португалии, Ирландии, Италии, Греции, Испании, Латвии.

Кстати, символично, что Великобритания так и не перешла на евро. Как, впрочем, и другой участник событий сентября 1992г — Швеция.

Да, еще примечательно и то, что к концу 1992г курс дойчмарки заметно снизился с октябрьских пиков — почти на 10%. Кстати, так начиналась очередная вариация «валютных войн»...

Источник